Книгопечатание в Новой Нахичевани
Мысль о создании типографии зародилась в период основания колонии у О. Аргутяна. В письме некоему г-у Алексану от 30 января 1782 года он уведомляет его об основании нового города и закладке в нем церквей, о создании церковного суда и добавляет, что в новом городе намечается основать типографию. В мае того же года, говоря о недостатках находившейся в Петербурге типографии Грнгора Халдаряна, Аргутян в то же время определенно заявляет о своем намерении перевести эту типографию в Новую Нахичевань .
После обоснования Г. Халдаряна в Петербурге тесную связь с ним устанавливает О. Аргутян и со свойственной ему энергией способствует налаживанию работы типографии не только пополнением недостающих литер и рисунков, но и приобретением рукописей необходимых книг, соответствующим редактированием и отправкой их в Петербург для обеспечения тем самым беспрерывной работы типографии. Однако, то, что типография находилась вдали от основных очагов его епархии, создавало серьезные трудности в оказании им помощи. Вот почему О. Аргутян, заботясь об обеспечении плодотворной работы типографии, старался убедить Г. Халдаряна перевести типографию в Новую Нахичевань или Астрахань.
В апреле 1785 года того же года духовный предводитель российских армян вновь убеждает хозяина типографии принять его предложения. Письмо заканчивается строками, не дающими повода для возражений: «Типография твоя очень необходима Нахичевани, поскольку Стамбул и Анатолия близко (отсюда), и я здесь, и ты обязан» .
Видя нерешительность и колебания Халдаряна в решении покинуть Петербург, Аргутян в ноябре 1786 года письменно обращается к его жене Катарине Захаровне. Описывая целесообразность перемещения типографии в Новую Нахичевань, он просит ее повлиять на мужа совершить этот благоразумный шаг. Спустя год Г. Халдарян скончался (декабрь 1787 г.), оставив типографию в долгах. Аргутян посылает вардапета Татевоса Марукяна заняться покупкой типографии. Сам же делает все, чтобы вывести типографию из задолженности, и изыскивает средства для ее выкупа.
Трудности, связанные с изысканием средств на приобретение типографии и ее перевозку, очень беспокоили духовного предводителя. В ноябре того же года он с огорчением пишет своему другу Пилипосу Манучаряну: «Из-за этой типографии подтачилась жизнь моя и будет еще изнашиваться».
Опасаясь невежества духовных предводителей на местах, их недальновидности и желая иметь гарантии бесперебойного и длительного существования типографии и после своей смерти, Аргутян официально объявил ее собственностью новонахичеванской колонии и передал в распоряжение армянского магистрата.
Некоторое время спустя вопрос о типографии окончательно решился, и вардапет Татевос в январе 1790 года оформил покупку и перевез типографию в Москву.
О. Аргутян советует, Т. Мзрукяну весной, с открытием навигации на реках, доставить типографию в Макарьево. А оттуда, по примеру нахичеванских купцов, вниз по Волге довезти ее до Дубовкн, 60 верст между Дубовкой и рекой Доном преодолеть на подводах, а затем по Дону спуститься к Новой Нахичевани. Одновременно он советовал привезти из Петербурга или из Москвы печатника и переплетчика, чтобы они на месте за соответствующую плату подготовили специалистов печатного дела.
Из дневниковых записей духовного предводителя российских армян следует, что осенью он закончил строить предназначенное под школу и типографию при монастыре Сурб Хач здание из 37 комнат (на средства индийских армян) и установил там перевезенную типографию. Весной 1790 года типография была перевезена в Новую Нахичевань и начала действовать с лета того же года. Уже в июне 1790 года в Сурб Хаче было отпечатано стихотворное посвящение по поводу этого события. До конца года было издано несколько книг.
О. Аргутян объясняет, что побудило его взяться за столь трудное дело, как создание типографии.
Во-первых, представители католического вероисповедания воспользовались ослаблением григорианской церкви и стали распространять свое учение, тем самым вводя народ в заблуждение.
Во-вторых, хотя в Эчмиадзнне и Константинополе имелись типографии, но из-за иноземных притеснений и отсутствия там спокойной ситуации, работа этих типографий часто останавливалась.
В третьих, существующие типографии не имели определенных и целенаправленных функций. В Константинополе они были собственностью нескольких мирян и плохо служили общественным нуждам.
Исследователи, обращавшиеся к вопросу о типографии Халдаряна, указывали на многочисленные книги, отпечатанные в ней. Они игнорировали или в лучшем случае делали поверхностный намек на содержание книг, не увязывали работу типографии с волнующими общественно-политическими событиями, тогда как эти вопросы более важны, чем подсчет количества изданных книг. Трудно представить, чтобы в условиях тогдашней примитивной техники, когда издание каждой книги являлось крупным событием в культурной жизни армян, произведения печатались без строгого отбора и конкретной направленности.
Знакомство из переписки О. Аргутяна с содержанием вышедших йз типографии Халдаряна книг и предстоящих новых публикаций делает очевидным следующее: духовный предводитель российских армян в своей издательской деятельности имел определенные цели и самым усердным образом вел дело в двух тесно соприкасающихся направлениях.
Первое из них — это необходимость защиты принципов н непорочности армянской григорианской церкви от идущей с запада печатной пропаганды католического вероучения, которая щедро распространялась благодаря венецианским изданиям. Еще в петербургские годы благодаря стараниям О. Аргутяна были напечатаны Евангелие, книги проповедей, молитвенники чтения из Библий, «Соборное послание» Н. Шнорали, содержащее объяснения и описание ряда религиозных ритуалов, праздников, богослужения, прав и обязанностей духовного и частично светского сословий, и разные другие труды, касающиеся армянского вероисповедания.
Второе, О. Аргутян старался поставить типографию на службу освободительного движения. В специально отобранных изданиях описывалось славное прошлое Армении и воспевались идеи освобождения родины. Даже список изданных и готовящихся к изданию произведений уже многое говорит о намерениях О. Аргутяна, о лелеемых им идеях.
В 1787 году готовится к изданию произведение Егише «О Вардане и войне армянской» — открытый призыв к борьбе за свободу и независимость родины.
В 1790 году издается «Плач» Степаноса Сюнеци (Орбеляна), где устами католикоса оплакивается утрата Арменией политической независимости, описывается господство иноземцев и тяжелое положение страны, слышится призыв ко всем способным носить оружие подняться на борьбу с поработителями.
В 1786 году он сообщал Г. Халдаряну о переводе Арутюном Давтяном краткой истории царствования Петра I и просил отпечатать 600 экземпляров на армянском и русском языках и отдельно еще 400 только на армянском языке и доставить ему для отправки за границу.
В 1792 г. он издает «Краткую книжку, называемую Врата милосердия», где излагает факты проявления заботу в отношении местных армян со стороны русской армии и должностных лиц после победы Суворова над турецкой армией и в ходе организованного переселения армян.
О. Аргутян не пожалел сил для создания типографии еще и потому, что хотел поставить ее на службу делу просвещение и тем самым решить трудную проблему обеспечения школ учебниками. Помимо этого, типография была крайне необходима армянскому населению, особенно жителям новосоздаиных колоний, для изучения русского языка, облегчения их практической деятельности, а также для ознакомления их с русской культурой и историей.
В том же 1788 году при содействии вардапета Татевоса был издан составленный Г. Халдаряном армяно-русский словарь. В Новой Нахичевани издается «Словарь» Погоса Таврикеци. Издаются также переводы, произведений мировой классики, календари с историко-географическими сведениями и др.
Чтобы покрыть расходы на печатание труда о Петре Великом, О. Аргутян послал Халдаряну 40 туманов и перстень и просил ускорить издание .
В 1786 году Аргутян сообщает Халдаряну о том, что полученные им книги он послал в дар своим друзьям — соотечественникам за границей, чтобы тем самым добиться их благосклонности к новой типографии, которая всем нравится и от которой ждут все новых публикаций .
Издаваемые книги во множестве экземпляров реализовались в первую очередь в армянских колониях России в районах Кавказа и Молдавии, в Новой Нахичевани, Астрахани и других населенных армянами местах. Тесная связь поддерживалась с армянскими колониями Константинополя и Индии.
Для успешной реализации и распространения армянских книг О. Аргутян наладил отношения даже с российским послом в Константинополе Булгаковым. Он предлагал Халдаряну ускорить издание книг и в первую очередь «Календаря», поскольку посол Булгаков торопит с их пересылкой . Сотни экземпляров таких книг, как «Врата милосердия», «Ежегодный календарь» и другие, высылались в Константинополь, где Масех Маеехян продавал их, а выручку отсылал вардапету Татевосу.
Подобным образом распространялись, реализовывались книги и в индийских колониях. Этому, в частности, способствовали связи между О. Аргутяном и Ш.Шаамиряном в вопросах освободительного движения и культуры, а также пожертвования богатых армян Индии в пользу Новой Нахичевани. Отправляя отца Стефана в Индию, духовный пастырь армян России послал с ним три экземпляра «Соборного послания». Он намеревался послать туда еще сто экземпляров «Истории» Егише .
Самым результативным периодом халдарянской, или, как ее иначе называли, аргутянской, типографии были новонахичеванские годы (1790—1795). Исследователи, в том числе и Е. Шахазиз, отмечали, что за шесть лет типография монастыря Сурб Хач издала всего двенадцать книг. Призывая в свидетели труды Е. Шахазиза, это твердят и издатели собрания сочинений М. Налбандяна. В действительности же количество изданий монастыря Сурб Хач достигает двадцати наименований.
Новонахичеванская типография начала функционировать и издала первые книги не в 1793 году, а за год до первого издания кременчугской типографии, т. е. в 1790 году. Следовательно, первой типографией Новороссии по праву следует считать не кременчугскую, а типографию монастыря Сурб Хач в Новой Нахичевани. Этот факт неопровержим.
Итак, если иметь в виду, что за восемь лет функционирования типографии в Петербурге было издано восемнадцать, в Новой Нахичевани двадцать, а в дальнейшем, после перевода ее в Астрахань, шесть наименований трудов, то можно сказать, что первая типография российских армян за двадцатилетний период своего существования напечатала 44 наименования книг.
Длительное отсутствие О. Аргутяна из Новой Нахичевани отрицательно сказывалось на работе типографии, он же выражал свое недовольство общественностью Новой Нахичевани. Особенно огорчали и вызывали его недовольство жалобы Дернджаняна. В конце концов он перенес типографию в Астрахань.
В письме своему богатому другу в Петербурге армянину Пилипосу Манучаряну в июне 1796 года Аргутян именно этим и объяснял для многих непонятный и неожиданный перевод типографии в Астрахань. В создавшихся условиях единственно правильный выход он видел в переводе типографии по месту своей резиденции: «Если бы я не перенес типографию в Астрахань,— писал он,—то обязан был бы запереть дверь и ничего не издавать».
К сожалению, в Астрахани типография не смогла так же плодотворно функционировать, как это было в Новой Нахичевани. Там за пять лет было издано всего шесть наименований книг. После неожиданной смерти О. Аргутяна на пути в Эчмиадзин с почти одновременной кончиной вардапета Татевоса (1800 г.) типография перестала функционировать, хотя предводитель российских армян с самого начала прилагал усилия продлить ее существование.
Плодотворную переводческо-издательскую работу вел образованный по тому времени Маркар Ходженц Ереванский, а вместе с ним и другие. К сожалению, после этой типографии Новая Нахичевань долгое время не имела своей типографии, хотя этой проблемой были озабочены многие передовые деятели колонии. Для выполнения гравировальных работ и основания в Новой Нахичевани типографии в 1828 году был даже приглашен специальный мастер. Необходимость иметь типографию, по всей вероятности, заботила Г. Патканяна. Во время пребывания в Астрахани он дал отлить армянские литеры и привез их в Нахичевань .
Таким образом, начавшееся на берегах Дона на высоком уровне печатное дело продолжить в дальнейшем долгое время не удавалось. Однако тенденции развития края, в том числе и донского бассейна, и особенно прогресс в общественно-политической и культурно-просветительской жизни, выдвигали свои требования. Для обеспечения школ учебниками, печатания периодики, книг все более явственнее становилась необходимость иметь свою типографию.
Тенденция эта усиливается в 1860-х годах,как в виде желания,так и в практических шагах. Во время своего пребывания в Новой Нахичевани в 1866 году С.Назарян предложил основать в Новой Нахичевани гимназию, а также типографию с классами армянских и латинских литер. Необходимые на основание типографии 10 тысяч рублей он посоветовал собрать со всего общества единовременным пожертвованием .
В 1868 г. О. Тер-Габриелян просит разрешения открыть в Нахичевани типографию . И только три года спустя ему сообщил, из соответствующих канцелярий: Екатеринославской губернии, что по согласованию соответствующих петербургских присутствий с министерством внутренних дел ему предоставлено такое право. Одновременно он был предупрежден о контроле (цензуре), в особенности над армянскими изданиями. Но и эта попытка основать типографию успеха не принесла, главным образом из-за финансовых затруднений.
В 1870 году О. Тер-Симонян получает разрешение на открытие типографии для печатания учебников на двух языках — армянском н русском. Контроль за деятельностью типографии был возложен на городского голову Новой Нахичевани. Причем губернское правление посчитало возможным допустить к печати на армянском языке лишь те учебники, которые прошли через работников Петербургского цензорского комитета, хорошо знающих армянский язык. Из-за этого запретительного ограничения и по ряду других причин было сорвано открытие и этой типографии.
Во время подачи заявки на издание газеты под названием «Новая Нахичевань» Р. Патканян одновременно просил выдать и разрешение на основание типографии. В июле—августе 1878 года, будучи уверенным, что в вопросе о типографии никаких препятствий не будет, он в Москве закупает оборудование для типографии. Об этом он сообщает нахичеванскому городскому голове: «Здесь не могу не выразить мою благодарность г-ну Кнаффу,— писал Р. Патканян,—который оказал мне большие услуги в покупке типографии. Есть типография, которая стоит до одного миллиона, а наша нахичеванская стоит всего 3000 рублей, но поверьте, что и наша сможет выполнять те же функции, что и упомянутая выше дорогостоящая. Через несколько недель и наша Нахичевань будет иметь отменную, богатую, удовлетворяющую все наши нужды типографию, в которой все до винтика будет на месте, сразу по прибытии мы сможем наладить печатание от пригласительного билета до специальной книги или народные периодические издания. Следовательно, по этому поводу мы можем поздравить друг друга и пожелать нашей новой типографии очень долгой жизни и деятельности».
В полной уверенности в удаче задуманного им дела. Г. Патканян в специально написанном стихотворении приветствует основание типографии . В ноябре того же года от екатеринославского губернатора И. Дурново на прошение открыть типографию приходит отрицательный ответ.
Из ряда косвенных источников явствует, что в 70-х годах прошлого столетия типография все же была основана, но с малыми печатно-издательскими возможностями.
В начале 1880-х годов О. Тер-Абрамян основал в Ростове типографию, печатающую на армянском и русском языках. В ней на обоих языках были изданы несколько книг. Технически оснащенные типографии фактически начинают создаваться лишь с начала XX века. Из них выделялась типография С. Авагяна. Почти все местные периодические издания печатались в этой типографии.
В типографиях Новой Нахичевани были изданы собрания сочинений М. Налбандяна, Р. Патканяна, художественная литература-школьные учебники, история колонии и благотворительных учреждений и много других трудов.
Хотя типографии в Новой Нахичевани были основаны поздно, но тяга и любовь к книге, литературе там всегда была сильна. Этому во многом способствовали как наличие учебных заведений, так и передовой интеллигенции.
Еще в первой половине XIX века церковно-приходские школы имели читальни, а сами церкви небольшие библиотеки с церковно-религиозными сочинениями. Эти библиотеки, находившиеся в жалком состоянии, в дальнейшем расширились. В школах города имелась более благополучные библиотеки. Например, духовная школа Новой Нахичевани имела в 1879 году довольно богатую библиотеку из произведений на армянском, русском, французском и немецком языках. Там хранились «Стезя языкопознания» (СПб, 1788), «История» М. Каганкатваци, «История Петра Великого» Р. Патканяна (СПб, 1863), напечатанная в Москве «Скорбь Левона» Е. Шахазиза (1865), «Давид Бек» Раффи, басни Крылова на русском языке, учебники, более десятка словарей и другие книги.
Интерес к книге был настолько велик, что О. Абрамян в 1872 г открьшает в Новой Нахичевани магазин. В нем можно было приобрести книги, отпечатанные не только в России, но и в Париже, Венеции, Вене, Иерусалиме, Смирне .
Известные учебные заведения колонии, так же как духовная семинария, школа Гогояна, ремесленное и духовное училища обладала в какой-то мере специализированными библиотеками. Библиотека городского клуба была рассчитана на широкий читательский актив точнее, на горожан, посещающих клуб. Библиотеки постепенно росли, обогащались разными изданиями. При всем этом грамотность населения и любовь к книге были настолько сильны, что появилась необходимость иметь публичную библиотеку.
В 1886 году создается комиссия по подготовке основания такой библиотеки. По всей вероятности, публичная библиотека Новой Нахичевани была открыта уже на следующий год. Публичной библиотеке придавалось такое большое общественное значение, что распорядителями ее назначались наиболее ответственные должностные лица колонии. В 1900 году должность заведующего библиотекой занимал городской голова А. Хадамов . Нахичеванская публичная библиотека имени А. С. Пушкина обладала богатым литературным фондом, состоящим из разных по содержанию и характеру книг на разных языках, преимущественно на армянском и русском. В ней насчитывалось около 3400 книг и огромное количество периодических изданий. Основой фонда библиотеки были художественные произведения армянских, русских и европейских авторов, а также детские книги и драматургические произведения. Немало литературы было и по естествознанию, математике, медицине, педагогике, географии, истории, философии, психологии. В библиотеке хранились комплекты более двадцати наиболее важных периодических изданий, таких как «Аракс», «Ахбюр», «Ардзаганк», «Базмавеп», «Гегуни», «Дпроц», «Татрон», «Лума», «Андес амсорья», «Андес граканакан», «Мурдж», «Тараз», «Порц», а также-экземпляры других журналов .
