Версия 15:25, 30 июля 2009

Биография

   Семья Даниеля Александровича из Армавира на Северном Кавказе в нынешнем Краснодарском крае России. Армяне начали переселяться в этот край из Западной Армении в 14-16 веках после османского нашествия и падения Византийской Империи. Позднее именно их потомки встали на сторону России в русско-турецких войнах и других военных конфликтах России на Кавказе. Они составили основу гражданского общества, скрепившего как цемент живущее здесь к тому времени  многонациональное население, и основали из различных селений город с названием столицы Великой Армении - Армавир. Среди них был его дед - офицер российской армии, служивший под командованием генерала Г.Х. Засса, Захарий Бедрозов (Бедросянц), которого Даниель Александрович еще застал глубоким старцем.  
   Даниель Александрович - Даниел Амбарцумович Бедросянц, родился в станице Баталпашинской (ныне г. Черкесск), в которой проездом  остановились его родители. Его мать  Екатерина Ованесовна, урожденная Шахназарянц, была нездорова и беременна, а его отец - Амбарцум Захарьевич Бедросянц - один из управленцев компании Бедросовых (так их звали тогда), возил ее на лечение в Теберду, где они жили, пока она лечилась. Даниель Александрович родился 16 июня (3 по ст. стилю) 1900 года и был крещен 27 июня (ст. стиль) в армянской церкви «Во имя Святого Георгия». В Армавире семья жила в старой части города в  доме с садом и персиковыми деревьями, по соседству с Тарасовыми. К сожалению, от их дома ничего не осталось, он был разрушен  авиабомбой во время II-й мировой войны.
   В семье было 9 детей: 6 сыновей и 3 дочери. Одни умерли в младенчестве и цветущем возрасте от болезней, антибиотиков тогда не было, другие погибли в войнах I-й половины XX-го века. Старший брат, заменивший ему отца с 1908 г., Григорий – штабс-капитан русской армии, георгиевский кавалер, участник I мировой войны за отказ от службы в РККА в 1918 г. бесследно исчез Екатеринодарском ЧК. Годы гражданской войны не прошли и мимо Даниеля Александровича. Он воевал на разных ее фронтах. В годы II мировой войны погиб в Сталинградской битве его брат Захар, а младший - Рубен, попав осенью 1941 г. в окружение и плен, чудом выжил после нацистских и советских лагерей и, дожив до преклонного возраста.   
   Демобилизованный из армии после госпиталя молодой Даниель Александрович работал,  занимался спортом, активно увлекался театром, живя в Армавире и Краснодаре. Он был спортсменом-легкоатлетом и  футболистом, играл в футбольных командах  Армавирского и Краснодарского «Спартака». Их капитаном и тренером был армавирец Дангулов Абрам Христофорович - будущий тренер московского «Спартака». Любовь к футболу у армавирской молодежи началась еще до революции 1917 года. На сохранившейся фотографии 1922-23 г.,  есть команда «Краснодарского Спартака» с эмблемой «КС» на футболках (фото), где есть А.Х.Дангулов и Даниель Александрович (они были одногодками). Кроме того, Даниель Александрович был среди сильных биллиардистов. Уже в Москве конца 20-х годов ему случилось обыграть В.Маяковского, а позднее в 1946 г. он занял 1-е место на соревнованиях по биллиарду в Москве, т.е. стал чемпионом Москвы. Даниель Александрович был физически сильным, здоровым и уверенным в себе  человеком. При измерении объема легких он, шутя, выдувал поршень прибора вместе с водой, и кроме последних лет жизни почти ничем не болел. Его брат Рубен тоже был спортсменом, играл в футбол и был сильным боксером.  
   В эти же 20-е годы в Армавире Даниель Александрович начал свою любительскую сценическую и вокальную деятельность на сцене клуба «Профинтерн» (фото). В те годы по стране концертировало множество вокалистов. Кто-то из них рекомендовал ему продолжить свое вокальное образование. По этой рекомендации он в 1925 г. приехал в Москву и обратился к профессору Киевской и Московской консерваторий и музыкальных техникумов им. Скрябина и им. Гнесиных - Этторе (Гектору Петровичу) Гандольфи – итальянскому басу,  мастеру вокала, представителю «старой итальянской школы». Отец его называл - маэстро Э.Гандольфи. Маэстро принял отца в круг своих учеников. Одновременно Даниель Александрович, работал, посещая уроки маэстро Э.Гандольфи (фото), который ставил ему бас, с «теплым, бархатным» тембром.  
   Живя в Москве, маэстро Э.Гандольфи сотрудничал с К.С.Станиславским в Оперной студии, в которой, с легкой руки маэстро, начинал пробоваться Даниель Александрович. Его артистические данные способствовали сценическому успеху.                           
   В 1926 году К.С. Станиславский ввел его нештатным солистом в преобразованную Оперную студию-театр его имени. Даниель Александрович всю свою жизнь помнил и, по сыновьи уважая, почитал светлую память Гандольфи и Станиславского.
   Уже 28 ноября 1926 г. на сцене на Б.Дмитровке,17, он вел партию Собакина из «Царской невесты».  А 24 декабря 1926 г. исполнял партию Гремина в «Евгении Онегине». Что и дано в монографии: Румянцев П.И. Станиславский и опера. М., Искусство, 1969 г.  Здесь же приложены фотографии сцен «греминского бала» с указанием – Татьяна в исп. Мельтцер М. Л. и Онегина - Румянцева П.И., роль Гремина, почему то пропущена. Фото этих сцен с теми же купюрами приведены и в другой монографии (Г.В.Кристи. Работа Станиславского в Оперном театре. М.Искусство. 1959 г.). Эти фото хранятся в семейном архиве. 
   Служа солистом Оперного театра им. К.С. Станиславского, папа учился  на Вокальном Отделении Московского Государственного училища им. Гнесиных в конце 1920-х г.г., в котором учились тогда многие будущие мастера музыки и вокала. Из-за сложности с проживанием какое-то время он жил в одной комнате общежития с Т.Н.Хренниковым. В своем вокальном искусстве Даниель Александрович  следовал советам маэстро Э.Гандольфи и при его жизни постоянно бывал у него, а впоследствии поддерживал отношения с его супругой - Надеждой Игнатьевной. При жизни маэстро планировал отправить отца на стажировку в Италию, но «железный занавес» уже опустился. В это время К.С.Станиславский делал ему предложение перейти в драму, но зная любовь отца к вокальному искусству, настаивать на этом не стал. 
   В репертуаре Даниеля Александровича были, отмеченные прессой, партии Гремина («Евгений Онегин»), Собакина («Царская невеста»), Пимена («Борис Годунов»), Базилио («Севильский цирюльник»), капитана Сильвано («Бал-Маскарад»), Ременюка («Семен Катко») и другие (фото). 
   В 1931 году умер Этторе Гандольфи, при жизни помогавший Станиславскому с вокалистами в его Оперном театре. Позднее, к сожалению, не надолго, пришел Л.В.Собинов, так же знавший вокальное искусство. В определенные годы в Оперном театре им. К.С. Станиславского были сконцентрированы великолепные музыкальные силы, это Э.Гандольфи и  Л.В.Собинов, дирижер В.И.Сук и его земляк-словак хормейстер и дирижер У.И.Авранек, Б.Э.Хайкин, С.А.Самосуд и другие.
   К.С.Станиславский в этот период часто болел и лечился в стране и за границей, не всегда имея возможность непосредственно руководить работой театра в сложившейся непростой обстановке. Некоторые старые вокалисты опасались, что из Оперного театра будут делать 2-й Большой театр, т.к. не все обладали полноценными вокальными голосами. Из-за сложности с состоянием помещения, его перегрузкой двумя театрами Оперный театр им. К.С.Станиславского часто бывал на гастролях. Театр много ездил в конце 1920-х и 1930-х г.г. в Ленинград, Сочи Воронеж, Ярославль, Челябинск и другие города. С 1926 г. помещение на Большой Дмитровке в доме 17 постоянно нуждалось в доустройстве и просто сыпалось. Позднее, когда к 1938  г. шло завершение его реконструкции и обновления, любя свой театр, Даниель Александрович участвовал в этом процессе почти в качестве прораба. 
   После смерти К.С.Станиславского руководили театром В.Э.Мейерхольд, M.H. Кедров, И.М.Туманов и др. В 1941 году Оперный театр им. К.С.Станиславского и Музыкальный театр им. В.И.Немировича-Данченко сливают под общим руководством Владимира Ивановича. Многие отмечали, что творческая жизнь и биография театра были многострадальны. В слившемся театре жизнь стала психологически еще сложнее уже в силу несовместимости театральных систем. Кроме того, В.И.Немирович-Данченко тяготел к тому, что сегодня называют мюзиклами. Это сильным вокалистам было не очень интересно. Все-таки опера это не камерное актерское пение, при всем его очаровании. 
   Учитывая такое своеобразное отношение к вокалу, классическая опера увядала, усиливались театральные интриги и борьба за теоретическое наследие К.С.Станиславского. 
   Спустя годы дирижер Б.Э.Хайкин отмечал: «…теоретические труды учеников-теоретиков К.С.Станиславского подчас приобретают чуждый его духу характер схоластических, оторванных от жизни догм, а практика осуществляемая хотя бы и не прямыми учениками Станиславского, но теми, кто идет по предначертанному пути, не имеет теоретической преемственности» (Хайкин Б. Годы в студии. /из воспоминаний дирижера о совместной работе с К.С.Станиславским в Оперном театре его имени в 1928-1930 г./ ж-л «Советская музыка». 1963 г.).
   Но были и интересные постановки конца 30-х и начала 40-х годов. В 1939 году на сцене Оперного театра им. К.С.Станиславского при главном режиссере В.Э.Мейерхольде была поставлена опера Л.Б.Степанова «Дарвазское ущелье».   Сюжетом послужили события, связанные с советизацией  Таджикистана и борьбой с «басмачами», тогдашними «моджахедами-талибами», вблизи советско-афганской границы. Это была посмертная сценически яркая режиссерская работа К.С. Станиславского. В ее репетициях до  ареста,  принимал участие В.Э.Мейерхольд. Режиссерами спектакля были И. М. Туманов и М. Л. Мельтцер. Главу басмачей Шурахав-бека исполняли Д. А. Бедросьян и Н. Д. Панчехин. Как гласили рецензии, когда Шурахав-бек в исполнении Д. А. Бедросьяна появлялся на сцене, зал был заворожен ужасом и объят тишиной (журнал «Народное творчество», № 5, 1939 г.). В летний период опера была поставлена И.М.Тумановым в Зеленом театре ЦПКиО им. Горького под открытым небом, где Шурахав-бек (Д. А. Бедросьян) выезжал на белом коне. Остались фотографии репетиций и сцен этого спектакля (фото). Не покидает ощущение, что эта постановка, сценически опередила свое время. В прессе появились нападки «идейных» критиков на романтизацию отрицательных героев. 
   В 1940-1941 годах шли репетиции и, перед самой войной на сцене Оперного театра прошли спектакли оперы А. И. Юрасовского "Трильби" по роману Д.Дюморье. До этого опера «Трильби» в России и Опере Зимина и Большом театре шла в 1924  и 1929 г.г., партию Свенгали вел А.С.Пирогов, имеющий мощный драматический бас. В 30-х годах она уже была поставлена во многих театрах страны и на фоне «идейных» советских опер пользовалась зрительским успехом. Ее музыка во многом была близка классическим образцам. Сюжет оперы построен на том, что музыкант и гипнотизер Свенгали воздействует на натурщицу Трильби, придавая ей способность прекрасно петь под гипнозом. Со смертью Свенгали, Трильби замолкает навсегда. Басовую партию Свенгали вел Д. А. Бедросьян. Его жена – Лариса Борисовна рассказывала, что стоило им с Даниелем Александровичем, где то появиться, его тотчас узнавали, и их сопровождал шепот: Свенгали, Свенгали ..! Зрители-меломаны специально ходили в театр его слушать. В семье сохранились фото сцен из этого спектакля. А в журнале «Театральная неделя» № 5 за 1941 г. есть фото репетиции, где Трильби - Мельтцер М. Л., а Свенгали - Д.А.Бедросьян. Успех оперы был необычайный. А с началом войны опера и вовсе была снята с репертуара театра, видимо как не соответствующая военному времени. Потом перестали ставить и «Дарвазское ущелье». В других театрах также менялся репертуар, исключали произведения Р.Вагнера и т.п. 
   В наше время у молодых вокальных талантов есть выбор, пусть трудный, но есть! Например, Дмитрий Хворостовский, Анна Нетребко и другие смогли сами изменить свою судьбу. А если бы они этого не сделали, чтобы бы было? 
   Очень странно, что сегодня на сайте Музыкального театра имени К.С.Станиславского и В.И.Немировича-Данченко в хронике его истории, при упоминании оперы «Дарвазское ущелье» и перечислении исполнителей, роль Шурахав-бека вообще не упомянута, а опера «Трильби» и вовсе отсутствует. Трудно это понять. 
   В эти же предвоенные годы, Даниель Александрович участвовал в ранних телепостановках. На фото сохранился рабочий момент студийной телепередачи сцен из оперы «Севильский цирюльник», где Д.А.Бедросьян в роли Базилио и А.Д.Степанов - Бартоло.   
   На предложение, поступившее от его главного дирижера и художественного руководителя С.А.Самосуда о переходе в Большой театр, отец ответил согласием, но В.И.Немирович-Данченко не хотел отпускать. Его уговаривали... . Но, в конце концов, в 1942 году Даниель Александрович  навсегда покинул Музыкальный театр и перешел в Большой театр. 
   С начала войны Даниель Александрович постоянно участвовал в концертах, организованных в действующей  армии и на передовой с опасностью попасть в окружение. 
   В Большом театре Даниель Александрович был занят в партиях: Базилио, Бартоло («Севильский цирюльник»); Собакин, Малюта («Царская невеста»); Гремин, Зарецкий («Евгений Онегин»); Спарафучиль, Монтероне («Риголетто»); Доктор, Барон («Травиата»); Гудал, Старый слуга («Демон»); Мельхталь («Вильгельм Телль») и другие (фото). 
   В период его работы в Большом театре Даниелю Александровичу поступали предложения перейти на концертную и преподавательскую работу в Австрии, солистом в Краснознамённый имени А.В.Александрова ансамбль песни и пляски Советской Армии, куда переходили певцы Большого театра. Но он отказывался от этих предложений. В отсутствие Даниеля Александровича, в начале 1941 года пришло приглашение на пробы в главной роли фильма «Свинарка и пастух». Об этом забыли, а когда вспомнили, судьба распорядилась иначе.  
   Служа в Большом театре, Даниель Александрович активно участвовал в мероприятиях и декадах Армении в Ереване и в Москве на сцене Дома культуры Армении в Армянском переулке. Интересен его рассказ о концертной поездке в Армению в 1944-1945 г.г., посвященную юбилейным торжествам. В сцене греминского бала из спектакля «Евгений Онегин» Даниель Александрович вел партию Гремина. После арии Гремина последовали аплодисменты, и оркестр вдруг  остановился. Даниель Александрович слегка растерялся, а партнер – исполнявший Онегина тихо прошептал: – Повтори! Здесь  принято! Даниель Александрович кивнул оркестру и повторил. После спектакля к ним за кулисы заходили тогдашние руководители Армении. Один забавный эпизод произошел с ним на улице. В Ереване к ним прикрепили машину с открытым верхом, на ней он как-то ехал на выступление, ветер был сильней и прохладней обычного.  Даниель Александрович, сидя на заднем сидении, чтобы не простудится, повернулся спиной к движению. Вскоре последовал свисток постового милиционера, который спросил: – Почему смотришь не туда куда едешь? Они долго  смеялись.  
   В 1958 году Даниель Александрович ушел на творческую пенсию, принимая участие в  спектаклях до 1960 года. Он имел государственные награды (фото) и благодарности. Интересно отметить, что его визитной карточкой в концертных выступлениях было пение без микрофона, который он просто отставлял в сторону, его голоса хватало. Вообще Даниель Александрович любил «живой» звук. Его исполнения сохранились только в поздних записях спектаклей (довоенные звукозаписи на грампластинках, к сожалению, не сохранились). 
   В конце1950-х годов Даниель Александрович снимался в фильмах-операх киностудии «Мосфильм» «Борис Годунов» и «Хованщина» в постановке Веры Строевой (фото). В середине 50-х он выезжал с Большим театром на гастроли в Финляндию.
   В артистической среде теплые человеческие отношения Даниеля Александровича связывали с И.С. Козловским, который в трудные времена предлагал ему жить с семьей у него на даче, В.Б.Борисенко, Е.В.Шумской, А.П.Ивановым, П.Г.Лисицианом, И.И.Петровым, композитором В. Гладштейном и др.  К тогда молодым певцам стажерам – Николаю Гресю, Евгению Кибкало, Николаю Гяурову и др., Даниель Александрович относился с отеческой нежностью, видимо воспринятой им от своего учителя, маэстро Э.Гандольфи. Впоследствии Н.Гяуров, бывая в Москве, встречался с ним и приглашал на свои спектакли. 
   Даниель Александрович, выйдя на пенсию, перешел на вокально-концертную деятельность. В его репертуаре, состоявшем в основном из классики, было немало романсов. А кругу близких он мог исполнить какой-нибудь «жестокий» романс, подыгрывая себе на гитаре. 
   В 1963 г. Даниель Александрович был с концертами в родном Армавире и выступал на той же сцене, на которой начинал свою творческую жизнь в любительском кружке (газета «Армавирская коммуна», 26.01.1863 г.) (фото). В этот период он много гастролировал с концертами по стране с пианисткой Евгенией Константиновной Песоцкой (по матери Тер-Григорян). 
   В жизни у Даниеля Александровича были дружественные и теплые отношения с семьей тогда очень известного ученого-естествоведа и преподавателя и человека не простой судьбы, профессора В.Г.Сперанского; с добрейшим  человеком энтомологом и меломаном Н.И.Фурсовым; семьей пейзажиста и графика П.Х.Малевича; скульптором А.А.Мануйловым - автором памятника А.С.Грибоедову на Чистых прудах (портрет Даниеля Александровича его работы хранится в семье); летчиками-героями М.В.Водопьяновым и В.К.Коккинаки; чемпионом мира тяжелоатлетом Р.Манукяном, семьей Песоцких и другими.  
   Вокальному творчеству Даниель Александрович посвятил всю жизнь. Как профессиональный вокалист он пел более сорока лет. 
   Даниелю Александровичу было присуще жизнелюбие и веселость. Он любил жизнь, свою семью и, конечно, вокальное искусство.
   Даниель Александрович был очень смелым и прямым человеком, не способным к конформизму. Это ему дорого стоило.
   Даниель Александрович Бедросьян ушел из жизни в городе Москве, 28 июля 1973 г., похоронен в Москве на Армянском кладбище.
   Прах его покоится в могиле вместе с его матерью – Бедросовой Екатериной Ивановной (Екатериной Ованесовной) и женой – Бедросьян Ларисой Борисовной. 

В 1926—1941 солист оперного т-ра Станиславского. Солист Большого т-ра (1942—1958).

Библиография

• Вокально-энциклопедический словарь
• Ветераны театра//Сов. артист. 1956. 20 июня