Гайрабетов Карл Макарович — различия между версиями

Материал из Энциклопедия фонда «Хайазг»
Перейти к: навигация, поиск
м (1 версий)
Строка 2: Строка 2:
  
  
Гайрабетов Карл Макарович
+
{{Персона
 +
| name-ru-main  = Гайрабетов Карл Макарович
 +
| name-ru-01    = Гайрабетов Карп Макарович
 +
| name-ru-02    = Гайрабетов Кирилл Маркарович
 +
| name-ru-03    = Хайрабетов Карл Макарович
 +
| name-lat      =
 +
| name-en      =
 +
| name-am      = Айрапетян Карапет Маркарян
 +
| name-fr      =
 +
| полнота материала    =
 +
| состояние общее      = 3
 +
| состояние фотографий =
 +
| состояние тэгов      =
 +
| состояние структуры  =
 +
| состояние текста    =
 +
| состояние ссылок    =
 +
| портрет              =
 +
| дата рождения        =  1825
 +
| место рождения      =
 +
| дата смерти          = 1873
 +
| место смерти        =
 +
| тэг01 =
 +
| тэг02 =
 +
| тэг03 =
 +
| тэг04 =
 +
| тэг05 = 1
 +
}}
 +
(1825-1873) Купец
  
Гайрабетов Кирилл Маркарович
+
==Биография==
 +
Его отец - [[Гайрабетов Макар]], мать - [[Гайрабетова Эгина Борисовна]], брат - [[Гайрабетов Никита Макарович]].
  
 +
==Деятельность==
 +
В 1860-1862 и 1865-1867 - городской голова Нахичевани.
 +
 +
По его инициативе нахичеванское общество направило [[Налбандян Микаел Лазаревич|Микаэла Налбандяна]] в Калькутту за завещанным наследством [[Бабаджана Масеха|Амаданци Масеха Бабаджана]].
  
 +
Содействовал вместе с М. Налбандяном распространению в Нахичевани журнала «Юсисапайл» («Северное Сияние»), издаваемому в Москве [[Назарянц Степан Исаевич|Назарянцем]].
  
Гайрабетов Карп (Карл, Кирилл) Макарович (Маркарович), (1825-1872, или 1873), Айрапетян Карапет Маркарян. Ярчайшая фигура для серии "Жизнь замечатель¬ных людей" Ростова и Нахичевани. Из тех донских армян, которые стали детьми в равной мере Нахичевани и Ростова, уникальный человеческий тип из уникального двуединого го¬родского целого. Нахичеванский купец 1-й гиль¬дии. Владел недвижимостью в Нахи¬чевани: пристань (совместно с бра¬том) и "четыре корпуса кирпичных амбаров, крытых черепицею и железом", сад у Дона и др., и в Ростове: дом на Московской улице, театр. Скальковский называл дом "Гарабетова", где до 1878 г. помещался бо¬гатейший купеческий ростовский Коммерческий клуб, среди лучших по Московской улице, ему вторила справочная книга Тер-Абрамиана, со¬гласно которой лучшие дома на Мос¬ковской - Грибанова, Ильина, Гай-рабетова. Впоследствии, при заклад¬ке памятника Александру II на Со¬борной площади , возникла тяжба между наследниками Гайрабетова, желавшими сдать часть дома иод трак¬тир с музыкой, и городом в лице го¬родского головы А.М.Байкова, счи¬тавшего это кощунством (см. статью "Александру II памятник" в томе пер¬вом энциклопедии). Городской голова Нахичевани в 1860-1862 и 1865-1867 гг. Гласный Ро¬стовского-на-Дону уездного земского собрания на трехлетие 1872-1875 гг.
+
В 1863 посетил М. Налбандяна в Петропавловской крепости.
Был первым в группе из шести "почетных лиц", избранных нахичеванским обществом для ревизии сче¬тов А.П.Хадибова е затяжном конф¬ликте из-за церковных денег. Этот кон¬фликт, втянувший в себя всю Нахи¬чевань, особенно сблизил и сдружил Гайрабетова с Микаэлом Налбандяном. "Содержание письма (доноса ар¬хиепископа Г.Айвазовского министру. - В.С), - рассказывал Налбандян, -касается все тех же лиц: католикоса -Айрапетянца - Налбандянца, Налбандянца - Айрапетянца - католико¬са. Эти трое, мол, враги как его так и государства". В сентябре 1861 г., по поручению католикоса Маттеоса, Гай¬рабетов прочитал "всенародно в со¬брании нахичеванского общества" кондак католикоса, порицавший де¬ятельность Г.Айвазовского. По инициативе Гайрабетова нахичеванское общество  направило Налбандяна в Калькутту за завещан¬ным наследством Амаданци Масеха Бабаджана. И большое письмо-отчет Налбандяна о поездке было адресо¬вано Гайрабетову. Вообще Налбандян много писал Карпу Маркаровичу. От¬ветными письмами, к сожалению, мы не располагаем, однако то, с чем адресовался к Гайрабетову Налбандяну, отчетливо рисует облик адреса¬та. Фрагменты нескольких писем:
 
27.3.1858 г., Москва.
 
"Многоуважаемый Карапет Маркарович, почтенный соотечественник!
 
(...) Мы и достигнутому успеху журнала рады, что хоть можем по¬казать, каким должно быть то, что называется журналом, для воспита¬ния нашего народа; рады, что наша литература как бы приобрела руки и ноги, обнаруживает движение внут¬ри себя. А до какой степени чистоты мы довели армянское книгопечата¬ние, Вы, конечно, видели, увидите еще в следующих номерах журнала и новых книгах. И я горжусь тем, что эта типография и журнал обязаны своим существованием и успехами моим согражданам и главным обра¬зом Вам (..,)"
 
27.11.1858 г., Москва.
 
"Высокочтимый друг, уважаемый Карапет Маркарович!
 
(...) Вы должны поддержать наш журнал, он и Ваш, потому что при¬надлежит всей нации; Вы должны приложить все усилия и старания, чтобы, насколько возможно, боль¬ше было у нас подписчиков, тем бо¬лее теперь, когда Вы состоите город¬ским головой, значит, больше име¬ете возможностей воздействовать. Вам хорошо известно, насколько полезен "Юсисапайл" нашей нации, как мы жертвуем своим покоем и своей жиз¬нью, день и ночь корпя над этим де¬лом. Так и Вы как видный представи¬тель нации и собрат нашего правдо¬любивого содружества должны взять на себя бремя забот о журнале (...)"
 
19.12.1858 г., Москва. "Высокочтимый друг Карапет Маркарович!
 
(...) Да будет Вам известно, что вернувшийся архимандрит Габриэл Айвазовский жаловался министру на¬родного просвещения, будто "Юси-сапаил" восстанавливает народ про¬тив духовенства вообще и против него (Айвазовского) в частности. Мы обжаловали это в Эчмиадзинский святейший синод, указав, что он (Айвазовский) совершенно неумест¬но вмешался в дела, не относящиеся к компетенции начальника епархии. Мы написали, что Айвазовский не является главой всего армянского духовенства и что центром духовен¬ства является Эчмиадзинский синод; если мы писали что-нибудь против духовенства, пусть сам синод и на¬пишет нам, мы его выслушаем и рас¬порядимся согласно его воле, но (пи¬сали мы) Айвазовский, будучи сам оскорблен журналом, не хочет выс¬тупить от своего имени и для боль¬шей важности прикрывает свою лич¬ность именем всего духовенства.
 
(...) Г-н Назарянц1 получил Ваше письмо и очень благодарен Вам, но' 62 человека, как сказал г-н Салти-кян2, по правде говоря, мало для Нахичевани - надо бы хоть 100 подпис¬чиков; в Тифлисе число подписчи¬ков достигло 150 (...)"
 
18.1.1863 г..  С.-Петербург.
 
"(...) Всему городу известно, что приехав в Нахичевань вечером 10-го июлн и будучи арестован 14-го ут¬ром, не мог бы же я в три дня при¬готовить отчеты, не смогли бы и Вы собрать общество по этому предме¬ту, хотя уже и с моей, и с Вашей стороны были приняты меры к тому и к другому, поэтому и нет необхо¬димости говорить в мое оправдание о том, что я не мог удовлетворить пустое любопытство какого-нибудь г. Аладжалова и К#о. Говорю пустое любопытство, потому чго фактичес¬ки убежден в их индефферентизме; где слово идет о положительных пользах нашего бедного общества, не надо далеко ходить за доказательства¬ми: бывшее жалкое управление на¬шего города еще свежо в памяти у всех; и на эту тему можно писать не * одно письмо, а целую диссертацию \ на назидание отставным фарисеям ' городского управления, которые, во зло употребив простоту и доброту бедного нашего общества, долго за¬маскировывали свое ханжество под личиной святоши (...)".
 
О Гайрабетове вспомнил Налбандян, инструктируя своего брата Ла¬заря насчет облюбованного им на Во¬стоке для родной Нахичевани китай¬ского сорго: "Пока у пас нет земли, то пусть (...) отправит на имя Карпа Макаровича, чтобы у него сеяли в саду, что на берегу Дона". К.7.1863 г. (Гайрабетов посетил Налбандяна в Педхтацчотжой крепости. Он же был /  и одним из организаторов торжествен¬ных похорон Налбандяпа, по поводу чего допрашивался полицией. И в отношении своего театра Гай¬рабетов не просто владелец,  извлекающий материальную выгоду, нет, он и заядлый театрал. "Кроме семьи Драшковичей, - вспоминал Б. Камнев, - постоянными посетителями-абонатами были Кузьмины, Гайрабетовы, Садомцевы, Кречетовы, Кошкины, Буршины, Михайловы, Литвиновы, Ященко и многие дру¬гие, да часто заезжали еще пожуи¬ровать из Новочеркасска члены из¬вестной родовитой семьи донцов -Иловайские"'. Купеческая элита -круг общения Гайрабетовых - была также культурной элитой Ростово-Нахичевани.
 
... В 1903 г. нахичеванские муни¬ципалы постановили вывесить в дум¬ской зале "бюстовые портреты, пи¬санные масляными красками или ту--шью, всех выборных нахичеванских голов (...) с обозначением срока их службы". Дело затянулось до 1912 г., но чем оно закончилось, установить пока не удалось.
 
.        Зато в следующем, 1913 г. в На¬хичевани вышло на армянском язы-, ке анонимное "Жизнеописание Кирилла Маркаровича Гайрабетова. Из-\дание А. и М.Гайрабетовых". В газетном отклике некто "Я.Х." писал: "В доброе старое время поступали так: друг дома, если он не был чужд книжного искусства, "не мудрствуя лукаво", составлял безымянное жи¬тие главы семьи, если хотел отме¬тить свое восхищение его талантом и добродетелями. Это была своего рода форма, установившийся модус изъ¬явления признательности.
 
Жизнеописание бывшего городс¬кого головы (1860-1867 гг.) К.М.Гай- , рабетова написано именно таким "безымянным'" житиеписцем (издатели) предполагают, что оно составлено от¬цом  известного  армянского  поэта Патханяна - священником Керовбэ Патканяном).
 
Прошлогодняя (1912. - В.С.) по¬ездка г.Бедельяна в Индию с целью закрепления за нахичеванским армян¬ским церковным попечительством за¬вещания Масеха Бабаджана, вызвала в памяти нахичеванских старожилов немало светлых воспоминаний о не¬давнем прошлом города. Атак как по¬койный К.М. Гайрабетов в истории этого завещания играл далеко не ма¬ловажную роль, то сыновья его со¬чли полезным выпустить в виде от¬дельной книжки "Жизнеописание Гайрабетова", составленное упомяну¬тым неизвестным поклонником по¬койного. Будущему историку Нахичевани книжка эта окажет немалую услугу, ввиду обилия в ней фактического ма¬териала, касающегося прошлого На¬хичевани.
 
Книжка издана прилично, но не предназначена для рынка". Разыскать эту книжку пока не уда¬лось. Может быть, она внесет ясность и в бытовую историю, которая сде¬лалась известной пять лет спустя пос¬ле смерти К.М.Хайрабетова. В 1878 г. ростовская газета "Донская пчела" трижды печатала следующее объявле¬ние брата покойного - Никиты Ма¬каровича Гайрабетова: "Так как в совершенном моею матерью Згине Гайрабетовою духов¬ном завещании, в ноябре месяце ис¬текшего года, наследниками назна¬чаются наследники сына ее, а моего брата Карпа Макарова Гайрабетова, я же совершенно отстранен, - то счи¬таю нужным в настоящем объявле¬нии привести несколько фактов для всеобщего сведения, из которых ясно видно, что не все завещанное имущество принадлежало только за¬вещавшему липу, то есть моей ма¬тери Эгине, но и мне, Никите Гайрабетову. Вот порядковый перечень этих фактов. В день рождения моей дочери Ели¬заветы дедом ее Макаром Гайрабетовым подарен был младенцу жемчуг и 100 рублей серебром денег, а мате¬ри Елизаветы (моей жене) одно брил¬лиантовое кольцо и также 100 руб. денег. Кроме сего, при крещении Елизаветы несколькими родственни¬ками были подарены ей драгоценные вещи; а как Елизавета, дочь моя, в 1856 г. умерла, то поименованные вещи и остались у матери Эгине, которая во время Севастопольской компании вместе с ними уехала в Харьков и с помощию приближен¬ных лиц продала их там. оставив вырученные от продажи вещей день¬ги у себя. Стоимость же всех вещей дочери моей Елизаветы, распродан¬ных и подаренных ею разным лицам, простиралась до 20 тыс. рублей, ка¬ковые деньги остались у ней, Эгины Борисовны Гайрабетовой.
 
В 1865 г., при выходе из отцовс¬кого дома брата моего Карпа Гайрабе¬това, взято им разного, не ему при¬надлежащего имущества на 15 тыс. руб¬лей, в числе коего находились 6 таба¬керок - 2 золотых и 4 серебряных. В 1868 г., по некоторым обстоятель¬ствам, мать моя Эгине, дотоле про¬живавшая у брата моего Карпа  жила в моем доме и там, бесконтрольно  распоряжаясь моими деньгами и другими  предметами,    стоила  разрядка в источнике. - В.С.) мне по моему расчету, около  15 тысяч.  По  выезде ее из моего дома опять в дом брата ею увезено несколько драгоценных вещей.
 
В 1868 г., во время устроенного в доме Карпа Гайрабетова праздника, взято ею у моей жены безвозвратно несколько дюжин серебряных ложек и оправленный в серебро образ Спа¬сителя, каковые вещи и хранятся до сих пор Б доме Карпа Гайрабетова. С 1857 г. по 1872 г. брат мой был почет¬ным блюстителем нахичеванского приходского училища с ежегодною платою по 150 руб., что в общей сложности составит сумму 2250 руб., а с 1860 г. он же был почетным смот¬рителем с платою в год 400 руб.. что составляет сумму всего 5200 руб. Деньги эти выдавались из общего нашего нераздельного капитала1. Не¬зависимо от всего этого, двухэтаж¬ный винокуренный завод, семь ка¬менных амбаров и кожевенный завод, находящиеся на берегу реки Дона, были подвергнуты слому, а матери¬ал их был перевезен и употреблен на постройки брата моего Карпа.
 
Указывая на все эти факты, я счи¬таю необходимым добавить, что мною обойдены многие другие по¬добные примеры, которые или ма¬лодоказательны, или же имеют не совсем большую стоимость. Первое духовное завещание, со¬вершенное также матерью моею Згине Борисовною еще в 1872 г. в июле месяце, было также неправильно, так как оно заключало в себе много тако¬го имущества, которое она присвои¬ла себе совершенно беззаконно и не имея на них никаких документов, что, впрочем, видно и с описи, со¬ставленной судебным приставом Зиберовым от 4 марта 1873 г.
 
Кроме всего этого, добавлю и то, что имение наше (брата и мое), ос¬тавшееся после смерти отца и также благоприобретенное после, - нераз¬дельное, чему доказательством слу¬жит заявление, поданное от 30 мая 1872 г. покойным братом моим Кар¬пом Гайрабетовым нахичеванскому нотариусу Степаиосьяну, относитель¬но учинения между нами, братьями Гайрабетовыми, раздела всего иму¬щества, находящегося в общем на¬шем владении. Раздела же между нами, как известно, не произошло. Объявляя обо всем вышесказан¬ном, я имею честь довести до всеоб¬щего сведения, что духовное завеща¬ние, составленное матерью моею Эгине Гайрабетовою, на основании вы¬шесказанного, неправильно, а пото¬му и прощу его нигде не признавать"'.
 
Гайрабетовский театр, называл¬ся по тому же К.М.Гайрабетову, хотя строителей-учредителей было, кажется, трое. "В Ростове по инициативе губернатора осенью 1862 года несколько богачей (К.М.Гайрабетов, И.И.Грибанов, М.Б.Драшкович) составили театральную дирек¬цию, -повествует многотомная "Ис¬тория русского драматического теат¬ра", - и к весне 1863 года выстроили театр, затратив на постройку "втрое против сметы". Частные газеты юж¬ных городов, много писавшие об этом строительстве, считали, что го¬родская дума должна была бы помочь дирекции".
 
Это единственное известное нам упоминание И.И.Грибанова в связи с ростовским театром. Источники не¬изменно называют строителями и со¬владельцами Карпа Макаровича Гай¬рабетова и Марка Балтазаровича Драшковича.
 
Неточность с инициатором пост¬ройки театра. Достоверно известно, что эта инициатива,  как и многие другие, принадлежала А.М.Байкову. Но Байков был не губернатором, а юродским головой. То же - касательно финансирова¬ния строительства. М.Б.Краснянский рассказывает об этом иначе. "Пред¬приниматели Драшкович и Гайрабетов взялись устроить городской театр с субсидией от го¬рода, но министер¬ство воспрепятство¬вало выдавать суб¬сидию частным ли¬цам, и вопрос о го¬родском театре за¬тормозился, хотя воспрещение при¬шло тогда, когда театр был готов. Драшкович и Гайрабетов возбудили в суде иск и дело выиграли". То есть, во-первых, не дума тормозила финансирование, во-вторых, строители субсидию все-таки получили. Так или иначе, но 23.6.1863 г. в Гайрабетовском театре впервые взвил¬ся занавес, и в истории Ростова на¬чалась целая новая эпоха. О том, что представлял из себя новый театр, чи¬таем у Б.Камнева. "Театр этот был деревянный, бре¬венчатый, низкий1 и в то уже вре¬мя, когда начинаются мои воспоми¬нания, довольно ветхий. Состоял он из зрительного зала в 22 ряда кре¬сел, 2 ярусов лож и третьего яруса галереи (...).
 
Из передней, очень тесной, пря¬мо входили в партер, так что через наружную дверь уличный воздух свободно врывался в зрительный зал. В обе стороны от входа шли два кори¬дора, очень узкие, где едва могли раз¬минуться 4 человека, из лож двери выходили в коридор, а из коридора были ходы в дамское фойе, уборную и буфет (...)
 
Освещался театр керосином - одной подвесной круглой люстрой, со¬стоявшей из 36 простых жестяных ламп, какие и поныне употребляют¬ся в ярмарочных цирках, и подыма¬ющейся посредством толстого каната сквозь отверстие в потолке. Конец каната был на сцене (в правой от зри¬теля кулисе), и очень часто, если вдруг начинало коптеть стекло, лам¬повщик давал знак на сцену, после чего среди акта люстру опускали, производя канатом душераздираю¬щий визг. На галерею вела особая лестница с улицы (с левой стороны здания) с двумя поворотами. Она состояла из 4 рядов скамей, расположенных амфи¬театром. Духота там была всегда не¬имоверная. С центра, благодаря ви¬севшей напротив люстре, на сцену ничего не было видно. Места на галерее были не нумерованы - кто рань¬ше пришел и занял место у барьера, тот уже должен был оставаться там до конца спектакля. Если бы кто в антракте отлучился на минуту, то, вернувшись, находил свое место уже занятым другим лицом. Часто это вело к крупным недоразумениям, не обходившимся без вмешательства по¬лиции. По окончании спектакля при самой аккуратной сутолоке (если мож¬но так выразиться) последний с га¬лереи уходил через полчаса после первого. Там помещалось 420 человек.
 
Сцепа была и мала, и неудобна. Подполье низкое. Сзади сцены нахо¬дились два яруса уборных, а проход был до того тесен, что в антрактах там нельзя было проходить без опас¬ности для жизни, рискуя быть ушиб¬ленным какой-нибудь рамой или решеткой. Ход за кулисы шел прямо из буфетной комнаты (сзади здания театра был еще ход, но им почему-то не пользовались).
 
Помещение для оркестра было на¬столько тесно, что 15 человек едва могли там уместиться, причем вхо¬дили туда (из подполья) в следую¬щем порядке: прежде турецкий бара¬бан, за ним тромбон, кларнет, флей¬та и пр. Запоздай приходом барабан¬щик, из-за него первая скрипка не могла бы занять свое место.
 
Несмотря на тесноту и почти все¬гда полные сборы, несмотря на ке¬росиновое освещение и чугунные печи, театр этот, чреватый события¬ми разного свойства, ни разу не ис¬пытал пожара".
 
В самом деле удивительно, тем более, что чрезвычайная пожароопасность здесь констатировалась отнюдь не только мемуаристами. Через десять лет после того, как в первый раз от¬крылся занавес в Гайрабето веком те¬атре,  впервые прозвенел звонок в
 
Петровском реальном училище по со¬седству. А еще через пять лет, в 1878 г., газета "Донская пчела" писала: "... Бли¬зость театра к зданию училища гро¬зит серьезною опасностью от пожа¬ра, так как расстояние между учили¬щем и театром не превышает и 5 са¬женей. На это обстоятельство тем бо¬лее следует обратить внимание, что в корпусе, обращенном к театру, по¬мещены исторический, физический и зоологический кабинеты, составля¬ющие богатство реального училища.
 
Хотя в своей статье мы и не же¬лаем быть предсказателями несчастья, но тем не менее, имея в виду, во-первых, что городской театр постро¬ен из дерева, во-вторых, что из те¬атров не только в России, но и за границей многие сделались жертвою пламени, - как, например, театры в Париже, в Руане, в Мюнхене, в Москве, в Тамбове, в Тифлисе и дру¬гих местах разновременно истребле¬ны пожаром, - полагаем, что зара¬нее следовало бы принять какие-ни¬будь меры предосторожности для спа¬сения училища, ибо, несмотря на запрещение курить в театре, многие на "галерке" курят, не соблюдая об¬щего правила и не сознавая важнос¬ти вреда, который они могут прине¬сти своим минутным удовольствием.
 
Известно также, что люди эти ку¬рят обыкновенно тайком, а чтобы не видно было, окурки бросают куда по¬пало, не зная, что это и есть главная причина многих пожаров. Во время же спектакля в нашем театре не заметно присутствия пожарной команды с не¬обходимыми инструментами, каковое введено почти во всех театрах".
 
"Донская пчела" И.А.Тер-Абрамиана знала, что говорит, ибо сама со¬седствовала с театром, только с дру¬гой, восточной стороны. Сориенти¬руем наших читателей на местности.
 
  Пять саженей расстояния между ре¬альным училищем и театром - это нынешний Думский проезд между парком имени Горького и мэрией (она же Обком КПСС и Белый дом). Училище стояло точнехонько на этом углу парка, или как его правильно называть - горсада; все-таки ему на роду было написано сгореть, прав¬да, не от окурка на театральной га¬лерке, а от авиабомбы в Отечествен¬ную войну. Проезд еще не был Дум¬ским, поскольку городская дума обо¬сновалась здесь, в здании нынешней мэрии, точнехонько на месте снесен¬ного театра, только к 1901 году. Итак, Гайрабетовский театр красовался на месте нынешней мэрии, но не зани¬мал его полностью, а оставлял еще но линии Большой Садовой нема¬лое пространство для балаганов под заезжие цирки и зверинцы и под ар¬мянские лавки. Называлось это вес Театральной площадью. Далее - Ни¬колаевский переулок, нынешний Се¬машко, по другую сторону Никола¬евского дом Ткачева, а за ним - "име¬ние" Тер-Абрамиана с типолитографией, где печаталась и "Донская пче¬ла". Это имение Тер-Абрамиан купил у разорившегося и сгинувшего из Ро¬стова Б.М.Драшковича - одного из основателей театра и вообще блестя¬щего человека. "Без душевной боли я и до сих пор не могу вспомнить о том, что осталось от этого барского житья, - писал в 1896 г. Камиев. - Дом. где жила семья Драшкбвкчей, убранный гобеленами, бронзой, сев¬рским и японским фарфором, по¬том, после разорения ее,,перешел во владение к г. Т...А-ну и был сдан им под кабак. Садик при доме, где цве¬ли тропические растения, превратил¬ся в увеселительное заведение, где под звуки зурны, с ароматом смер¬дящего шашлыка, приютились все ростовские ночные бабочки". Наши читатели легко представят себе, где произошла эти драма, вспомнив дам старинной постройки с кассами ки¬нотеатра "Победа". Дом этот строил уже новый владелец "имения"...
 
Будучи деревянным, Гайрабетовский театр не только внушал опасе¬ния пожарного характера - он и вне¬шним своим видом, увы, не укра¬шал город. "Из старинных памятни¬ков Ростова, - делился впечатления¬ми в той же "Донской пчеде" в 1Н76 г. некий "Турист", - остался несок¬рушимо целым деревянный амбар, называемый театром. Жаль, что луч¬шая площадь эта на самом видном месте города до сих пор не обратила на себя внимание городского управ¬ления. Постройка этого театра в та¬ком виде, в каком мы ныне встрети¬ли его, производит какое-то непри¬ятное впечатление как снаружи, так и внутри".
 
Между тем, закат старинного па¬мятника, которому насчитывалось аж двенадцать лет, был уже не за гора¬ми. Вот как описывает это Камнев: "... Мы лишились Вальяио, после Вальяно антреприза последовательно находилась а руках Казанцева, Ка¬занцевой, Бессонова, - и вдруг, пос¬ле их краха, театр наш снимает ста¬рый знакомец - Мельников! Это было в 1880 году. Но не везло и Мельни¬кову у пас как антрепренеру; не ус¬пел он продержать театр первый се¬зон, как случился знаменитый по своим многочисленным жертвам по¬жар "Ринг-театра'1 в Вене и последо¬вало распоряжение со стороны пра¬вительства об осмотре и приведении, в пожарном отношении, в порядок всех театров в России. Приехала ко¬миссия из Екатеринослава и нашла нужным устроить в театре Мельни¬кова еще два выхода, одновременно с керосиновым завести освещение маслом и пр., а пока временно зак¬рыть его. Это было, кажется, в фев¬рале, в самый разгар сезона, перед Масленой, и Мельников потерпел тогда большие убытки. Прошло еше два сезона. В.И.Асмолов построил свой театр, и Мельников, имея кон¬тракт с владельцами старого театра еще на два года, заявил протест. В свою очередь, владельцы старого те¬атра, имея также право пользоваться местом для своего театра еще в тече¬ние двух лет ссылаясь на свой кон¬тракт с городской управой, - в силу которого, до окончания известного срока лет, в Ростове никем не мог быть построен другой театр, - воз¬будили спор. Тогда нашли выход: на¬звали театр Асмолова концертным залом, и придраться больше не к чему было. Публика же, с постройкой Асмоловского театра, забросила Гайрабетовский, и Мельников потерял свои последние гроши".
 
Жаль, что Камнев в своих заме¬чательных записках не простился дол¬жным образом с уходившим в исто¬рию Гайрабетовским театром. Это вос¬принимается в особенности как упу¬щение ввиду того, что большая часть записок, и притом о первых юношес¬ких, ярчайших театральных впечат¬лениях, да и о последующих теат¬ральных восторгах (одна эпоха Валь-яно чего стоит!), связана именно с Гайрабетовским театром. Но блестя¬щий Асмоловский театр явно засло¬нил для театрала-ветерана, а потом историка ростовской сцены, старый добрый Гайрабетовский. И в после¬дующем осе театроведы и краеведы держались этой колеи критически-ироничного повествования, выковы¬ривая, как изюм из булки, из еди¬ного цельного, хоть и неравнокачественного, процесса сюжеты патеи-гованйыи знаменитостей. Вот отчего связная история ростовского театра не написана по сегодняшний день, не¬смотря па немалое количество доб¬ротных краеведческих публикаций. Нет объективного, очищенного как от эмоций столетней давности, так и от советских идеологем исследования культурно-нравственной работы теат¬ра в Ростове. Между тем, она громад¬на и, оставляя анекдоты анекдотами, полностью исключает иронизирова¬ние и любую вообще фельетонную тональность.
 
В сущности странна психологичес¬кая аберрация, когда воспоминателъ с упоением описывает одиссею того же ре¬волюционера сцены Вальяно - и брюз¬жит, как дуло с улицы в зрительный зал, как душно было на 1"алерке, как визжал канат люстры и пр. Ведь то чудо, которым был театр Вальяно, происхо¬дило в э т и х стенах - и вот что такое Гайрабетовский, а не деревянное зда¬ние, керосиновые лампы и теснота в оркестровой яме. А сколько режиссерс¬кого и акгерского таланта и мастерства, сколько классической драматургии ци-вилизующе впилось через Гайрабетовс¬кий в ростовских обывателей!..
 
Очень нелишней была бы на про¬странном фасаде мэрии мемориаль¬ная доска:
 
НА МЕСТЕ ЭТОГО ЗДАНИЯ
 
В 1863-1896 ГОДАХ НАХОДИЛСЯ ГАЙРАБЕТОВС¬КИЙ ТЕАТР. ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ ЕМУ ЗА КУЛЬТУРНУЮ
 
РОЛЬ,  СЫГРАННУЮ С УСЕРДИЕМ И БЛЕСКОМ!
 
  
 +
С 1857-1872 – почетный блюститель нахичеванского [[приходского училища]].
  
Энциклопедия старого Ростова и Нахичевани-на-Дону. т.2
+
23 июня 1863 в [[Гайрабетовском театре]] начались спектакли.
 +
Нахичеванский купец 1-й гильдии. Владел недвижимостью в Нахичевани: пристань (совместно с братом), четыре корпуса кирпичных амбаров, сад у Дона и др., и в Ростове: дом на Московской улице, театр.
  
 +
==Достижения==
 +
Один из учредителей строительства театра в Ростове.
  
 
+
==Библиография==
 
+
*Вартанян В.Г.,  Казаров С.С. История Армянской Апостольской церкви на Дону (ХУШ - ХХ в.в.). Ростов н/Д. 2004
Какие же капиталы и имущества вошли в фонд церковного попечительства?
+
*Жизнеописание Кирилла Маркаровича Гайрабетова. Издание А. и М. Гайрабетовых. Нахичевань. 1913 (на арм. яз.)
1. Так называемый «индийский капитал» в сумме 144.144 р. 51 к., завещанный жителем Калькутты Масехом Бабаджаном.
+
*Сидоров В.С. Энциклопедия старого Ростова и Нахичевани-на-Дону. В 7 т. Т. 2. Ростов н/Д., 1994
2. Капитал купца Галуста Хрмаджева по билетам государственного банка на сумму 1500 р. 25 сентября 1863 года нахичеванский купец Г.Хрмаджиев подал тогдашнему городскому голове К.Н.Гайрабетову завещание такого содержания: деньги должны храниться в течение 37 лет, проценты с капитала должны сниматься городским головой и употребляться на нужды бедных. После 37 лет городской голова должен поменять старые билеты на новые.
 
Вартанян В.Г.,  Казаров С.С. История Армянской Апостольской церкви на Дону ( ХУШ - ХХ в.в.). Ростов-на-Дону. 2004.
 
 
 
Сидоров В. С. Энциклопедия старого Ростова и Нахичевани-на-Дону. Т.5.Ростов-на-Дону. 1999.
 
 
 
Голова городской в Нахичевани:
 
 
 
Гайрабетов К.М. (1860-е гг.)
 

Версия 16:15, 14 июня 2007

Шаблон:Persont


Дополните информацию о персоне
Гайрабетов Карл Макарович
Другие имена: Гайрабетов Карп Макарович,
Гайрабетов Кирилл Маркарович,
Хайрабетов Карл Макарович
На армянском: Айрапетян Карапет Маркарян
Дата рождения: 1825
Дата смерти: 1873

(1825-1873) Купец

Биография

Его отец - Гайрабетов Макар, мать - Гайрабетова Эгина Борисовна, брат - Гайрабетов Никита Макарович.

Деятельность

В 1860-1862 и 1865-1867 - городской голова Нахичевани.

По его инициативе нахичеванское общество направило Микаэла Налбандяна в Калькутту за завещанным наследством Амаданци Масеха Бабаджана.

Содействовал вместе с М. Налбандяном распространению в Нахичевани журнала «Юсисапайл» («Северное Сияние»), издаваемому в Москве Назарянцем.

В 1863 посетил М. Налбандяна в Петропавловской крепости.

С 1857-1872 – почетный блюститель нахичеванского приходского училища.

23 июня 1863 в Гайрабетовском театре начались спектакли. Нахичеванский купец 1-й гильдии. Владел недвижимостью в Нахичевани: пристань (совместно с братом), четыре корпуса кирпичных амбаров, сад у Дона и др., и в Ростове: дом на Московской улице, театр.

Достижения

Один из учредителей строительства театра в Ростове.

Библиография

  • Вартанян В.Г., Казаров С.С. История Армянской Апостольской церкви на Дону (ХУШ - ХХ в.в.). Ростов н/Д. 2004
  • Жизнеописание Кирилла Маркаровича Гайрабетова. Издание А. и М. Гайрабетовых. Нахичевань. 1913 (на арм. яз.)
  • Сидоров В.С. Энциклопедия старого Ростова и Нахичевани-на-Дону. В 7 т. Т. 2. Ростов н/Д., 1994