Акобян Тадевос Хачатуревич/История Еревана (1500–1800 гг.)
| ' | |
| История Еревана (1500–1800 гг.) | |
| Авторы | Акобян Тадевос Хачатуревич |
| Редакторы | проф. С. П. Погосян |
| Издательство | Издательство Ереванского Университета, Ереван |
| Дата издания | 1971 |
| Язык оригинала | армянский |
Аннотация
ИСТОРИЯ ЕРЕВАНА (1500—1800 ГГ.)
Резюме
В начале XVI века на политической арене Ближнего Востока начинают играть важную роль оформившиеся в этот период сефевидская Персия и османская Турция. В начале XVI века в сефевидское государство вошли Персия, Месопотамия, Атрпатакан, Грузия и Армения. В то же самое время усиливается и приобретает могущество также султанская Турция, которая в конце XVI века простерла свои границы на востоке до реки Евфрат. Начиная с этого времени Армения становится примерно на 225 лет сферой турецко-персидских войн, войн, основная цель которых заключалась по сути дела в захвате Армении и соседних с ней районов.
Одним из центров этих постоянных войн был крепостной город Ереван, самый важный в тот период центр Восточной Армении. Примерно два с четвертью века длились турецко-персидские войны и Ереван много раз подвергался осаде, разрушался, переходил из рук в руки.
С начала XVI века вплоть до присоединения Восточной Армении к России история города Еревана, которая в широком смысле почти полностью совпадает с политической историей всей Восточной Армении,—это мрачные годы турецко-персидских войн, несущих с собой резню, голод, постоянные опустошения и разрушения. Султаны и шахи всегда стремились к захвату Еревана. Многочисленные воспоминания историографов, писцов, летописцев, путешественников об этом мрачном периоде в истории нашего народа проникнуты горе-
[էջ 465]
чью, с болью в сердце описывают они имевшие место разрушения и пленение в годы турецко-персидских войн.
Эти долголетние турецко-персидские войны в 1639 году закончились мирным договором, который был подписан сроком на тридцать лет. Хотя мирный договор был подписан на тридцать лет, между двумя государствами в общей сложности более восьмидесяти лет сохранялся мир. Согласно договору, город Ереван и Ереванское ханство полностью находились под персидским владычеством.
Значение мирного договора 1639 года, последовавшего за периодом долгих и разрушительных войн очень высоко оценено армянскими историками. С большой похвалой пишет об этом договоре истории Акоп Карнеци.
В первой четверти XVIII века начинается новый период турецко-персидских войн. В 1722 году Турция начала войну. В этой войне против захватнических армий османской Турции принимали участие в основном освободительные силы Закавказья—армяне, грузины и азербайджанцы, которые поднялись на вооружённую борьбу, для того, чтобы сбросить турецко-персидское иго. В этой общей борьбе активное участие принимало также население Еревана и близлежащих деревень.
После подавления освободительных движений в Ереване, Сюнике и Карабахе и нанеся поражение персам, турки в конце 20-ых годов XVIII века заняли всё Закавказье и принудили персов подписать мир, по которому границей двух государств стала река Аракс. Но в 30-ые годы положение изменилось в пользу персов. Хану Тахмаз-кули (Надир-шаху) удалось подавить возникшее в стране восстание и борьба против турок в Закавказье была возобновлена. Ему удалось за короткий период захватить Тифлис, Гандзак, Ширван. Тахмаз-кули разбил вторгшегося в Закавказье из Дагестана Давуд-бея и его разобойничьи отряды, отбросив их за Кавказский хребет. Ему удалось дипломатическим путём получить обратно занятые русскими Дербент и Баку: с условием войти в союз и вместе бороться против турок.
Последняя победа хана Тахмаз-кули над турками связана с занятием Еревана. 8 июля 1735 года на плоскогорье Егварда хан Тахмаз-кули одержал блестящую победу над
[էջ 466]
многочисленной турецкой армией и обратил её в бегство. Из-за летней жары войска хана на некоторое время задержались в прохладных горах, а Тахмаз-кули направился на запад и осадил крепость Карс. Попавшие в затруднительное положение турки послали из Эрзерума специальную делегацию в Карс, которая после коротких переговоров пришла к соглашению с ханом относительно сдачи ему Еревана, снятии осады Карса и прекращении дальнейшего наступления персидских войск.
После этого Ереван, вплоть до присоединения Восточной Армении к России, находится под персидским господством. Событиями 1735 года завершились турецко-персидские войны.
В период турецко-персидских войн армяне в основном стремились поддерживать нейтралитет, так как их участие в войнах приносили им только вред. Но они отлично сознавали, что каждое новое нападение и набеги врагов приносили лишь новые разрушения армянской стране. И в этих условиях они не могли оставаться равнодушными к войнам, несущим бедствия и невзгоды, независимо от того начинала ли эти войны Турция или Персия. Исходя из возможностей и обстоятельств, армянский народ всегда боролся с иноземными завоевателями. Иногда это выражалось в дипломатических актах и неудовольствии существующим режимом, в сравнительно немногочисленных протестах одиночек, подчас принимая форму временной борьбы с тем или иным жестоким врагом, или выливалось в освободительные войны. Борьба населения Еревана с завоевателями являлась составной частью общего освободительного движения армянского народа. Независимо от того, где находился центр этой освободительной борьбы—в Эчмиадзине или Сюнике, Мадрасе, Петербурге или Тифлисе, узловым пунктом освободительного движения всей страны считался Ереван, главный город, «столица» Восточной Армении, как называют его наши историки, хотя Ереван из тот период был только центром ханства, а Армения не имела своей государственности.
Население Еревана и его окрестностей поднялось на освободительную борьбу против османских завоевателей в 1724 году, в период начавшейся турецко-персидской войны
[էջ 467]
1722 года. В конце XVII и начале XVIII века армянское освободительное движение вступило на новый этап своего развития. Если до этого освобождение Армении связывалось с внутренними силами самой Армении, а также с помощью западноевропейских государств, то в этот период вновь созданные условия диктовали передовым представителям армян необходимость пересмотра прежней ориентации относительно освобождения Армении и обращения за помощью не к западноевропейским государствам, а к России. Первым зачинателем этой новой ориентации был Исраел Ори, который, благодаря своей многогранной и неутомимой деятельности пришёл к убеждению, что единственной силой, способной помочь армянам является Россия. Действительно, в конце XVII и начале XVIII веков Россия была заинтересована в укреплении своих позиций в Закавказье; заняв прочное положение Россия играла большую роль во внешнеполитической жизни последнего. Исходя из совершенно реальных условий освобождения армянского народа, передовые представители его— Исраел Ори, вардапет Минас, Петрос ди Саркис Гиланенц, церковные деятели, мелики и т. п., по самым различным поводам обращались к России с просьбой о помощи, обещая в свою очередь сделать всё возможное для победы русского войска. В 1722 году начинается персидский поход Петра I и русские войска одно за другим занимают Дербент, Баку, Решт. В 1722 году афганцы заняли столицу Персии и в стране начались политические распри. Персия ещё не имела никакой возможности для оказания существенного сопротивления русскому войску. В четырёх основных центрах Закавказья: Картлии, Большом и Малом Сигнахе, Карабахе и Сюнике (Кафан) освободительное движение приняло большой размах. Все были уверены, что войска Петра I после захвата прикаспийских областей придут им на помощь. Однако надежды были преждевременными. Политические интересы России в то время не диктовали русским захвата Закавказья. Обещанная Петром I помощь на деле оказалась неосуществлённой, силы освободительного движения остались одинокими в борьбе с Персией.
Однако не только Персия была в то время врагом Армении. Когда весть о продвижении русских войск в Закав-
[էջ 468]
казье дошла до турок, за спиной которых стояло несколько европейских государств, они немедленно вторглись в пределы страны. Освободительным отрядам, сосредоточенным в четырёх центрах пришлось один на один бороться с многочисленной турецкой армией. Турция, готовясь к войне, поставила себе целью захватить всё, находящееся под господством Персии Закавказье, потопить в крови освободительные движения армян, грузин и азербайджанцев.
В таких условиях освободительное движение народов Закавказья перешло в кровопролитную освободительную войну, направленную против Турции и Персии. А вершиной этой освободительной войны стала героическая восьмилетняя борьба (1722—1730 гг.) в районе Большого Кафана, под руководством Давид-бека и Мхитара Спарапета.
Одной из ярких страниц развернувшейся освободительной борьбы Закавказья является героическая оборона Еревана от турецких захватчиков в 1724 году.
В начале 1724 года в Эрзеруме была сформирована армия, готовящаяся к походу на Ереван. В марте того же года эта армия, состоящая из семидесяти пяти тысяч человек под предводительством Кофрула Абдула-паши уже находилась на берегу реки Ахурян. Сжигая на своем пути все и разоряя многочисленные деревни Ереванского ханства, забрав в плен более чем двадцатитысячное население, отряд, состоящий из 1800 человек, под руководством турецких пашей Ялдуза Хасани и Хоч Али, был отправлен в сторону Еревана. Не испытывая на своём пути трудностей, турецкий отряд дошёл до Егварда и нанёс позорное поражение двенадцатитысячному войску Ереванского хана Михрали. С жалкими остатками своего войска Михрали хан бежал в Ереванскую крепость, где находился до конца турецкого нашествия.
В это же время жители селения Карби оказали героическое сопротивление турецкому отряду и вынуждены были сдаться только после прихода основных турецких сил.
Оставив в Карби небольшой отряд, Абдулла-паша возглавил основное турецкое войско и направился в сторону Еревана. Подойдя к Еревану он на самых подступах к городу укрепился на правом берегу Раздана у крепостных стен.
[էջ 469]
Решив поначалу занять крепость без боя, путём одних только переговоров, Абдулла-паша. потерпел неудачу и отдал приказ своему многочисленному войску начать осаду города и военные действия. На защиту Еревана поднялись все армяне, персы же, предавая их и оставляя на произвол судьбы, находили убежище в крепости.
Два месяца подряд, армяне, лишённые поддержки, героически сражались с османской армией в несколько раз превосходящей их по силе, не давая ей войти в город.
Турецкая армия в шесть-восемь раз превосходящая по численности армян—защитников города, была вооружена к тому же современным оружием, имела довольно сильную артиллерию. Тогда как защитники Еревана насчитывали примерно 9500 воинов—жителей Еревана и окраинных деревень. Славные защитники героической обороны города: Ованес Гундиббекян, парон Перигюл, парон Арзумбек, парон Тадевос, парон Мгуни, руководители армянских цыган Конда: Газарос Бабурян, парон Клдуз, парон Давид и другие заражали своим личным примером всех окружающих, а вардапет церкви Сурб1 Саркиса Григор своими проповедями поощрял народ, сплачивая всех на борьбу.
Армянам, занимавшим труднодоступное месторасположение удавалось несмотря на незначительные силы, наносить большие потери вражеской армии: турки не сумели не только войти в город, но даже перейти на левый берег Раздана. Бои шли в основном в городской черте близ села Зорагюх, у крепости, но персидский хан запершись в своей резиденции не оказывал никакой помощи защитникам города. Лишь получив новое пополнение, в лице 38-тысячной армии, главнокомандующий турецким войском решает, разделившись на четыре отряда, взять город штурмом. Утром в пятницу 7 июня 1724 года начинается последнее решительное и грозное сражение. Перешедший в рукопашный бой этот длился целый день. Обе стороны понесли большие потери. Ценою жертв и тяжёлых утрат туркам тем не менее удалось сломить сопротивление защитников и занять город. Значение героической обороны Еревана не ограничивается только масштабами города. Огромная турецкая армия, идущая походом на восток,
__________
1 Сурб—святой.
[էջ 470]
на несколько месяцев была задержана близ Еревана, принимала бои, терпела поражения, понесла большие потери—всем этим героические защитники города косвенно помогли участникам освободительного движения Кафана и Карабаха, которые сумели выиграть время, перегруппировать силы и встретить врага более подготовленными.
Запертые в крепости вели через католикоса переговоры с Абдулла-пашой и лишь с условием сохранения своих жизней сдали ему крепость. Абдулла-паша оставил в Ереване турецкий гарнизон и возглавив основные силы направился на восток.
В мрачный период турецко-персидского господства опасность внешних врагов подобно дамоклову мечу висела над Арменией и армянским народом. Постоянные разрушения целых областей, массовые истребления невинного населения, пленение и голод, сопутствующие войнам иноземных завоевателей, держали народ в постоянном страхе. Естественной была в таких условиях борьба между социально-общественными слоями и различными общественными прослойками, проявлявшаяся, однако, сравнительно слабо. Угроза физического истребления народа временно сосредоточила внимание всех слоёв общества на внешней опасности, способствуя объединению различных сил в целях нанесения отпора внешнему врагу. Однако внешнеполитические события какими бы они не были, никогда не могут хотя бы временно полностью устранить противоречия между различными слоями общества и проявление классовой борьбы. Условия Восточной Армении начала XVI века были благоприятными и способствовали этому. Совершённое Шах-Абассом I насильственное переселение армян и опустошение страны, последовавший за его походом страшный голод и набеги джалалинов, довели трудящихся до бедственного положения и крайней нужды. Только армянская церковь находилась в довольно привилегированном положении. Османская Турция и Персия относились к Эчмиадзину в принципе лояльно, и церковь пользовалась различными феодальными привилегиями. Эчмиадзин и ряд других монастырей были владельцами огромных земельных участков, движимого и недвижимого имущества. Высшее духовенство, отцы церкви, вардапеты и другие безгранично
[էջ 471]
пользовались всеми благами и также находились в привилегированном положении. Ещё большими льготами были наделены магометанские духовные лица, находившиеся под постоянным покровительством государства.
Из имевших место социальных движений интересующего нас периода сравнительно значительным было движение под руководством Мехлу, распространившееся сначала в отдельных уездах и районах, а затем захватившее город Ереван и окружающие его деревни, в частности, Канакер и Норк.
Движение, связанное с именем Мехлу, которое, по мнению некоторых учёных, не являлось серьёзным социальным движением, имело место в годы правления хана Амиргуны (1604 — 1625 гг.) —ставленника Шах-Абасса I. Об этом имеются упоминания у Закария Саркавага и Григора Даранагци, которые, будучи служителями христианской церкви, в сгущённых красках описали это движение, а его руководителя представили авантюристом, искателем приключений и колдуном, возглавившим кучку «топузаворов»2. Тем не менее, в дальнейшем стало известно, что Мехлу был армянским духовным лицом из Утика, города Гандзак и вёл проповеди в секте, деятельность которой была направлена против церковной иерархии.
В числе последователей Мехлу были и армяне, и азербайджанцы. За неимением источников, движение, возглавляемое Мехлу, недостаточно полно освещено в арменоведении и по этому вопросу высказывалось много взаимоисключающих мнений.
Несмотря на блестящие победы и административные перестройки, Надир-шаху тем не менее не удалось создать единого и прочного государства. Подвластное ему государство было подвержено феодальной раздробленности и подтачивалось изнутри центробежными силами. Действительно, после смерти Надир-шаха во второй половине XVIII века в ханствах Закавказья и Атрпатакана, находящихся под властью Персии, в разное время различные группы вели длительную борьбу за феодальную независимость и суверенитет. В это же время борьба между ханствами и властью шаха часто переходила в кровопролитные войны, вследствие которых раз-
__________
2 «Топузавор»—вооруженный дубинкой.
[էջ 472]
рушались многочисленные области страны, уничтожалось и бралось в плен население, сотни тысяч жителей эмигрировали о другие страны; к этому прибавлялись также частые и разрушительные набеги лезгинов.
Ереванское ханство и его центр город Ереван помимо всего этого подвергался разрушениям вследствие походов на Армению грузинских царей.
Тяжёлый удар был нанесён Закавказью в конце XVIII века (1795 г.) походом Ага-Махмед-хана.
После смерти Надир-шаха ереванские ханы находились в полузависимом положении и всячески стремились восстановить экономическую жизнь страны, но борьба между ханствами и набеги лезгинов не только не способствовали экономическому прогрессу страны, и мешали независимости ереванского ханства. Единственным выходом из создавшегося опасного положения ереванские ханы некоторое время считали союз с грузинским царём, при условии, что они станут их налогоплательщиком. Однако в случае создания благоприятных условий ханы прекращали платить дань Грузии и стремились к полной самостоятельности. В связи с этим грузинский царь Геракл организовал несколько карательных походов на Ереван, разрушая на пути многочисленные районы к забирая в плен многочисленное население. В начале 80-ых годов тем не менее упорядочиваются взаимоотношения между ереванскими ханами и грузинским царством. Перед походом хана Ага-Мамеда ереванский хан фактически придерживался союза о взаимопомощи с грузинским царством и в случае нападения ожидал от последнего существенной помощи. Однако восточногрузинское царство само нуждалось в поддержке. Представитель утверждённой в Персии Каджарской династии страшный тиран хан Ага-Мамед своими разрушительными походами сумел за короткое время восстановить деспотизм Персии и учинить жестокую расправу над стремившимся к независимости грузинским царством и ханствами. Назначенный Ага-Мамедом в Ереване Али-Гули был одним из самых жестоких и наглых ханов. Его алчность и деспотизм довели народ до крайнего предела. После убийства хана Ага-Мамеда (1797 г.), шах Баба-хан, правивший под именем шаха Фат-Али, несколько упорядочил внутрен
[էջ 473]
нюю административную жизнь Ереванского ханства, но это длилось недолго и борьба между ханами вскоре возобновилась с новой силой.
В результате непрочности политической ситуации XVI— XVIII веков был неустойчив и порядок управления города Еревана и одноимённого ханства. Вследствие военного положения часто приходилось подвергать изменениям административный аппарат всего ханства и его центра, укреплять военные силы, расширять права хана, изменять налоговую политику и всю налоговую систему и в связи с этим перестраивать процесс сбора и установления податей. Изменениям подвергались границы ханства, деление на магалы, порядок смены одного хана другим, степень подчинения султану, шаху или грузинскому царю и т. д., и т. п. Однако изменения, имевшие место в управлении ханством в этот трёхсотлетний период не были коренными. Поэтому внутреннее управление городом Ереваном и одноимённым ханством оставалось в основном единым и в период владычества персов, и в годы правления турок, и в период полузависимых ханов.
Наместничества Еревана (вилайет, ханство, сардарство) оформились в конце XVI века, в период владычества туркменских племён кара-коюнлу. Его территория в различное время была неодинаковой: границы иногда расширялись, иногда сужались, исходя из общественно-политических условий или административной политики, которую проводил тот или иной шах или султан. В начальный период, когда Ереванское наместничество только формировалось, его территория была довольно небольшой. В конце XIV века она включала только малую часть страны Айраратской: бывшие уезды Ерасхдзор и Джакатк и несколько близлежащих к ним районов. В дальнейшем границы Ереванского наместничества расширяются. В XVI веке оно уже объединяло в себе большую часть бывшей страны Айраратской. Ещё более расширилась его территория в XVII веке, когда Ереванское наместничество становится не простым ханством, а бейлербейством, которому в военном отношении подчинялась большая часть персидских владений Закавказья. В это время границы его собственной территории на юго-востоке простирались до Маку, на западе граница проходила по реке Ахурян, на се-
[էջ 474]
вере по горному хребту Памбака, на востоке по южным отрогам гор Гегама (Агмаган), а на юге по горному хребту Армянский Пар. В период полузависимых ханов (вторая половина XVIII века) имеется много сведений относительно увеличения территории Ереванского ханства. Помимо отмеченной выше территории, в этот период время от времени в него входил также Ширак.
Ханства, в число которых входило и Ереванское, были раздроблены на магалы. В основе этого разделения лежала оросительная система. Каждый магал орошался той или иной рекой или ручьём. Магал представлял административно-территориальную единицу. Его правители назывались меликами, мирболуками, наибами или мин-баши, хан назначал их из наследных беков, меликов и султанов. В первой половине XVIII века Ереванское ханство было разделено на девять магалов, позднее, в результате дальнейшего расчленения число его магалов достигало пятнадцати. Это были: Кирх-булах, Зангибасар, Гарнибасар, Ведибасар, Шарур, Сурмалу, Даракенд-Парчен, Саотли, Талин, Сеидли-Ахсахли, Сардарабад, Карбибасар, Апаран, Дарачичаг и Гёкча.
Центром Ереванского ханства был город Ереван. Как центр ханства, в административном отношении он представлял отдельную единицу и не входил ни в какой магал. Ереван был одновременно крепостным городом. Его крепость на протяжении нескольких веков считалась на Востоке неприступной. За весь период турецко-персидского владычества крепость Еревана была резиденцией персидских ханов и турецких пашей. Здесь находились дворцы хана, арсенал, казармы, продовольственные склады, мечети, бани, ханский гарем и многочисленные жилые дома. Ереванские ханы и паши периодически обновляли Ереванскую крепость, перестраивали и укрепляли её. В 70-ых годах XVII века эту крепость довольно подробно описал французский купец и путешественник Ж. Шарден. Согласно описанию Шардена, крепость имела овальную форму, имела крепостную стену с башнями, около 800 разных домов, оборонительную артиллерию, довольно многочисленный гарнизон, который состоял из постоянных наёмных воинов. Хана обычно утверждал, а иногда попросту назначал, шах, но это по существу
[էջ 475]
было простой формальностью, так как он был наделён широкими внутренними правами и в удобные моменты считал себя совершенно независимым правителем.
Ереванские ханы стали полузависимыми в конце первой половины XVIII века, после смерти Надир-шаха. Власть имущие мелких наследных владений, имеющихся на территории ханства, подчинялись Ереванскому хану, который назывался «бейлербей» (бек беков, князь князей). Бейлербей был главным правителем ханства и главнокомандующим войска. Он имел пространные владения, получал огромные доходы, принимал, ставшие обычными взятки и так называемые «пожертвования» («пешкеши»). Ханы были наделены всеми правами тиранов: своеволие, жестокость, насилие, грабёж, взяточничество, побои и наказания мирного населения были для ханов обычным занятием. Личный характер того или иного хана, был ли он «деятельным» или «бездельником», «злым» или «добрым», «смелым» или «трусливым» по отношению к жителям, никоим образом не изменяло жестоких порядков персидской тирании,—маленькой копией которой было Ереванское ханство с деспотическими порядками его ханов. Верховной власти хана подчинялись все должностные лица: правители магалов, калантары3, дворцовые служители, мирабы и другие.
Если в политическом отношении интересующий нас период можно разделить на два подпериода (1500—1747 гг. и 1747—1800 гг.), то в социально-экономическом отношении эти три века составляют одно единое целое и по существу охватывают также первые десятилетия XIX века, до присоединения Восточной Армении к России.
Ереванское ханство в составе сефевидской Персии имело важное значение не только в политическом, но и в экономическом смысле. Оно считалось в Персидском государстве самым доходным наместничеством. Ж. Шарден поэтому называл ереванского хана «самым богатым и самым счастливым вельможным князем Персии», чьи годовые доходы по самым скромным подсчётам составляли 46 тысяч туманов или более 466000 серебряных рублей. Однако не обильные и плодородные земельные угодья и не иные огромные доходы, полу-
__________
3 Калантар—посадник.
[էջ 476]
ченные ханом по различным поводам, не могли быть мерилом экономической жизни страны.
Страны, находившиеся под тяжёлым гнётом отсталого феодального деспотизма Турции и Персии, в числе которых находилось Ереванское ханство и вся Армения, были в самых неблагоприятных экономических условиях и не имели никаких возможностей для развития и процветания. В результате отсталых феодальных отношений, грабительской налоговой политики, произвола и лихоимства, алчности ханов и пашей, периодических турецко-персидских войн и феодальных междоусобиц Ереванское ханство и его центр неоднократно подвергались разрушению и теряли значительную часть своего коренного населения. Однако трудолюбивый армянский народ, пользуясь каждым удобным случаем, кратковременным миром, делал всё для восстановления своего хозяйства, постройки новых селений и городов, развития культуры. Для экономической жизни страны важное значение имел сравнительно мирный период, наступивший после перимирия 1639 года, который длился более 80 лет. Мирные годы, следовавшие за договорами 1555, 1612 и других годов, однако были очень недолгими и войны вскоре вспыхивали с новой силой, неся гибель всему, созданному тяжким и терпеливым трудом за период мирной передышки.
В 20-ые годы XVIII века вновь разгорелись турецко-персидские войны, за которыми последовали грабительные набеги лезгинов, двойное нападение грузинского царя Геракла и разрушительные походы хана Ага-Мамеда, в результате чего страна вновь подверглась опустошению. Таким образом, в сравнительно короткие мирные годы народ успевал лишь восстанавливать в стране прежнее экономическое положение, как вновь вспыхивали войны. Тем не менее, в годы правления отдельных ханов в Ереванском ханстве и городе Ереване имело место заметное оживление экономической жизни. Такое частичное экономическое развитие было, например, в период властвования ханов Амиргуны (1604—1625), Хосрова, Залхана и ряда других.
Важную роль в экономической жизни Еревана играли ремёсла, которые, однако, вследствие войн и пленений, не могли развиваться естественным путём. Из свидетельств пер-
[էջ 477]
воисточников видно, что в Ереване ремесленное производство было достаточно развитым во второй половине XVII века и начале следующего века. В XVI—XVIII веках в Ереване было несколько десятков производственных ремёсел: были каменотёсы, плотники, ювелиры, медники, серебряных дел мастера, портные, шапошники, гончары, чеканщики, каменщики и другие. Ремесленники города почти все без исключения были армяне, которые подобно ремесленникам других средневековых городов оставляли ремёсла в наследство своим сыновьям. Товары, производимые ремесленниками города, в основном потреблялись на местах, за исключением вина, водки и некоторых других товаров, которые невозможно было полностью реализовать в самом Ереване и на них имелся большой спрос в соседних и дальних районах. Ремесленники довольно хорошо владели своими ремёслами к давали высококачественную продукцию. Один и тот же ремесленник мог овладеть несколькими ремёслами. В самом ремесленном производстве разделение труда было малозаметным: всю работу от первичной обработки сырья до выдачи готовой продукции мог производить один и тот же ремесленник. Ремесленники по роду занятий составляли цеха, которые играли весьма крупную роль как в ремесленном производстве, так и в области продажи произведённой продукции. Однако, значительная часть ремесленников оставалась необъединенной в цеха.
В XVI — XVIII веках городское производство Еревана не ограничивалось только ремёслами. Здесь существовало много предприятий кустарного типа: кожевенные предприятия, красильни и другие.
Ремесленники облагались налогами, которые были весьма тяжёлыми. Для определения налогов каждый год проводилась перепись населения. Прямые и косвенные налоги взимаемые с ремесленников и торговцев достигали более двадцати видов. Таким образом, несмотря на то, что жители Еревана и были освобождены от натуральных налогов, однако денежная дань, взимаемая с них была так велика, что в целом налоги городского населения немногим отличались от налогов и податей, взимаемых с сельских жителей.
[էջ 478]
Городское население вместе с жителями окрестных деревень обязано было нести принудительные работы для сардара.
Государственными налогами и барщиной не ограничивались обязанности, возлагаемые на жителей. Под прямыми и косвенными предлогами огромные средства получало также христианское и магометанское духовенство.
В феодальной Персии и в Ереванском ханстве, входящем в его состав, господствовало замкнутое натуральное хозяйство. Для широкого развития торговли в то время не было соответствующих социально-экономических условий, развёртыванию торговли мешали феодальная таможенная система, неблагоустроенность и опасность дорог, неопределённость и многообразие в системе мер и весов, низкая покупательная способность населения и, особенно, войны. Грабительская налоговая политика Ереванских ханов довела крестьянство до крайней нищеты. У крестьян не оставалось продовольствия для выноса на рынок, а те незначительные остатки продуктов, которые попадали в продажу просто из принуждения: для покрытия некоторых денежных налогов и приобретения необходимых предметов обихода в хозяйство. Несколько иным было положение в самом Ереване. Ереван был центром, притом главным, транзитной торговли. Через него европейские товары пересылались на Восток, а товары, идущие из Индии—на Запад. Как в центре ханства в Ереване была сосредоточена многочисленная группа потребителей, имевших большие запросы. В неё входили: сардар, его придворные и слуги, гарем, гарнизон, ханы, мирзы, беки, мелики, духовенство различных степеней и чиновники. Сам сардар также принимал участие в сделках с крупными купцами. Его примеру следовали и другие ханы, которые, исходя из своих интересов, предоставляли купцам определённые суммы и брали их под своё покровительство. С другой стороны, торговлю определёнными товарами сардар считал своим монопольным правом, что, тем самым мешало свободному развитию торговли.
Тем не менее, торговля Еревана носила оживлённый характер. На его рынках и в магазинах, наряду с привозными товарами продавались и покупались сельскохозяйственные
[էջ 479]
продукты, ремесленные изделия. Внутренняя торговля города имела преимущественно розничный характер и сосредотачивалась в основном на главной рыночной площади—кантаре. Для организации торговли особенное значение имело также обслуживание проезжих купцов в каравансараях, последних в конце XVIII века было семь и в них насчитывалось много мелких магазинов.
Как видно в Ереване цены на сельскохозяйственные продукты по сравнению с ценами магазинов и рынков близлежащих районов соседних ханств были довольно низкими. Это доказывают свидетельства Закария Саркавага, Закария Агулеци, Абрама Кретаци и других. Но во время неурожаев, голода и войн на рынках Еревана цены на продукты неправдоподобно поднимались. Кроме этого, цены на ряд товаров первой необходимости: ячмень, пшеницу, холст и другие также неуклонно повышались. Так, например, за период 1740— 1820 годов цена на ячмень поднялась в 7,5 раз, на пшеницу—в 6 раз, на мясо—в 5 раз, на холст—в 4 раза и т. д. и т. п.
В интересующий нас период в Ереване находились в обращении монеты разных стран. Но Ереван имел также свой монетный двор—зарабхану, существовавший ещё с предыдущих времён. Изготовление монет и виды денежных едениц, содержание металла в монете определял сам шах, исходя из общего финансового положения и количества имеющихся в обороте иностранных монет и содержания их. Зарабхана Еревана давалась в подряд.
До середины XVII века подрядчики были в основном из персидских купцов, а позднее из армянских купцов—ходжи.
В интересующий нас период по значению и объёму в торговле Еревана первое место занимали внешняя и транзитная торговли. Благоприятные условия для этого были созданы миром 1639 года, заключённым между Турцией и Персией. Важное значение имели также договоры между Россией и Персией. Особенного внимания в этом смысле заслуживает договор, заключённый 13 февраля 1729 года, согласно которому разрешалась выплата обыкновенной пошлины гражданам обоих сторон, и купцы могли вести свободную тор-
[էջ 480]
говлю в желаемом городе и любом районе контрагентных сторон.
В различные стороны тянулись из Еревана несколько дорог. Для города самой главной из них была дорога Тавриз-Джуга-Ереван-Эчмиадзин-Карс-Эрзерум, которая протягивалась из Эрзерума далее на запад, достигала берегов Средиземного моря, а на востоке от города Тавриза направлялась в глубину Персии, а далее в Индию и Среднюю Азию. Только на отрезке дороги Джуга—Карс в XVII—XVIII веках было построено девять мостов, в числе которых был известный мост Джуги (над рекой Аракс). У армянских историографов есть много свидетельств о мостах и станциях указанной выше дороги. По караванным путям в основном передвигались на верблюдах и лошадях. Нагруженные верблюды или лошади добирались из Тавриза в Ереван за двенадцать дней. Товары транзитной торговли, естественно, не были массовыми и состояли исключительно из непортящихся. Дороги были неблагоустроеными и к тому же небезопасными: караваны находились в постоянном страхе перед нападениями разбойничьих банд. Ереванские купцы часто по торговым делам бывали в странах Западной Европы, в Польше, России, а также в Турции и других странах.
Торговлей занимались ремесленники, мелкие торговцы и богатые купцы, даже сам сардар. Профессиональное купечество, исходя из величины своего капитала, объёма совершаемой торговли и роли, которую оно играло в жизни страны, делилось на четыре группы: совдакяров, бинахтаров, базазов и чарчи. Совдакяры и бинахтары были самыми богатыми, занимающими высокое положение купцами. Они вели оптовую торговлю. Базазы в городской торговле играли особенно большую роль. В источниках обычно все категории крупных купцов упоминаются под именем ходжа. В Ереване в интересующий нас период пользовались известностью и считались крупными богачами: брат Закария Агулеци Шмавон, который впоследствии разорился, ходжа Григор, который по торговым делам двадцать лет прожил в Польше и накопил большой капитал и другие.
В Армении и Азербайджане в интересующий нас период существовало пять форм землевладения: земли принадлежа
[էջ 481]
щие государству или дивану, собственные земли шаха и его семьи, наследные земли христианских и магометанских учреждений (вакифы), частновладельческие земли (поместья или арбаби) и земли, принадлежащие сельским общинам. В ханствах Закавказья, в том числе и в Ереванском, государственные земли в действительности находились в компетенции хана. В городе Ереване было три вида землевладения: ханское (сардарское) или государственное, монастырское и частновладельческое. Ханские или государственные земли обрабатывались барщинным трудом. Эчмиадзин и другие церкви и монастыри имели в городе Ереване сады, огороды, земельные участки, мельницы, толчеи, магазины. Церкви и монастыри расширяли свои поместья, приобретая остающиеся безнаследными земли, за счёт пожертвований и просто покупая за деньги. Однако самой распространённой формой землевладения в Ереване была частновладельческая: большая часть городской земли принадлежала частным лицам, которые с экономической и социальной точек зрения относились к различным общественным слоям. Крупные частные землевладельцы Еревана имели поместья и за пределами города, в деревнях Ереванского ханства. Это феодальное землевладение в основном было двух видов: мюлкадарским и тиулдарским. Большое распространение получила купля—продажа земли. Основной единицей земельной меры упоминаются: халвар, сомар, литр, батман, оравар и другие.
В интересующий нас период в Ереване с некоторыми перерывами действовала система оросительных каналов Мамри, Абухайт и Далма. Кроме них для орошения использовали имеющиеся в городе подземные воды и воды реки Гетар. Вследствие войн и разрушительного землетрясения 1679 года водные каналы города несколько раз выходили из строя, но потом восстанавливались вновь. Большие каналы города считались собственностью хана, который учредил даже специальные должности по надзору за ними.
Подобно предшествующим временам в XVI — XVIII веках Ереван вновь становится крупным центром садоводства. Территория, занимаемая фруктовыми садами и виноградниками достигала более 2000 гектаров. Большая часть жителей имела собственные сады. Садоводство и виноградарство
[էջ 482]
города достигло заметных успехов особенно в начале XVII века, в годы правления Амиргуны-хана и в конце того же века в период Залхана.
Кроме собственно города, обширные сады были также в окрестных деревнях: Дзорагюхе, Норагюхе, Норке и других, которые были настолько экономически слиты с городом, что фактически превратились в его пригороды.
Помимо частых войн, внутренних междоусобиц, тяжёлой налоговой политики и других причин, развитию сельского хозяйства города и всей страны зачастую мешали стихийные бедствия: саранча, землетрясения, грады, засуха, в результате которых периодически повторялись и голодные годы, уносящие многочисленные человеческие жизни.
В интересующий нас период вместе со всей страной Ереван также переживал период феодализма. Нет слов, что длительное господство иноземных завоевателей: монголов, орд Тимура, племён, ак-коюнлу, кара-коюнлу, севфидов и турок неизбежно влияло на феодальные отношения Армении и Азербайджана. Однако, в этой связи неприемлем вывод И. П. Петрушевского, согласно которому в этот период длительного господства иноземцев, в Азербайджане и Восточной Армении, якобы, возникли почти однотипные феодальные отношения. Факты же показывают, что в указанный период феодальные отношения в Восточной Армении и Азербайджане заметным образом отличались друг от друга.
Согласно феодальному строю страны, и сельское и городское население было раздроблено на группы различные по экономическому и правовому положению и состоянию: на эксплуататоров (ханы, беки, агалары, мелики, высшее духовенство, крупные купцы, и эксплуатируемые: крестьяне, находящиеся на положении крепостников, ремесленники, мелкие торговцы, наёмные работники). По своему экономическому и правовому положению разнились не только эти две общественные группы: эксплуататоры и эксплуатируемые, но и в свою очередь входящие в каждую из них подгруппы: ремесленники, торговцы, крестьяне и другие. На самой низкой ступени социально-экономического положения находился наиболее многочисленный класс общества—крестьянство, которое в свою очередь было подвержено расслоению.
[էջ 483]
На высшей ступени среди привилегированного сословия находился в Ереване и во всём Ереванском ханстве сардар. Ему подчинялась вся знать; все наследные дворяне, ханы, мелики, агалары, пароны, беки и другие. Помимо титула сардара (военачальника) хан Еревана назывался обычно бейлербеем (беком беков). Ереванский хан обладал не только высшей властью, ко был самым богатым человеком, крупным помещиком и купцом. Он имел в год полмиллиона рублей дохода от прямых и непрямых налогов.
В связи с расширением внешней и транзитной торговли и вследствие углубления общественно-классового расслоения, в интересующий нас период существовало также купечество и крупные профессиональные торговцы, которые хотя полностью и не входили в привилегированные классы, но имели довольно большие преимущества.
В Восточной Армении и Азербайджане, находящихся в XVI—XVIII веках под персидским владычеством, общее число налогов и податей, взимаемых с налогоплательного населения, а также различного вида принудительных работ достигало примерно тридцати пяти. Причём все эти налоги И. П. Петрушевский делит на 5 групп: земельные и подоходные налоги (11 видов), подати и натуральные налоги. установленные для содержания войска и различных звеньев административного аппарата (14 видов), различные «дары», приношения, предназначенные феодалам и чиновникам (3 вида), подушный и подымный налог (3 вида) и обязательные работы на феодала и государство, военная служба (3 вида). Большая часть их имелась и в Ереванском ханстве.
Финансовые работники ханства периодически занимались переписью населения для установления налогов. Они проверяли и записывали всех подлежащих налогу, все виды объектов: дома, сады, посевы, скот, людей, подлежащих подушной подати и др. Закария Саркаваг подробно описал обложение и сбор налогов в тяжёлый период персидского господства. Согласно его свидетельствам, персы сопровождали сбор налогов насилием, побоями, физическими увечьями, наводили на народ страх.
Сборщики же податей, из страха перед гневом народ-
[էջ 484]
ным, ездили по стране в сопровождении вооружённых отрядов.
Насилие, взятки и бесчинства достигали особенно больших размеров в период сбора налогов. Налоги взимались большими группами чиновников. Под предлогом сбора налогов они месяцами жили в одной деревне за счёт налогоплательщиков, окружая себя восточной пышностью. Особенно тяжёлыми были для народа бахра (большая часть земельной ренты), подушная подать и, взимаемый с армян налог, называемый «джизия» или «джагия».
В результате турецко-персидских войн, междоусобиц между ханами и пашами, походов грузинского царя Геракла в период полузависимых ханов, значительная часть коренного населения Еревана была взята в плен и угнана в чужие страны: Персию, Турцию, а также в Западную Армению и Грузию. Первое большое пленение было совершено в 1579 году и явилось результатом турецких завоеваний. Большое пленение и насильственное переселение было совершенно но приказу Шах-Абасса I летом 1604 года. Насильственному переселению была подвергнута существенная часть населения Еревана. Согнанных с насиженных мест в глубину Персии армян сначала расселили на окраинах Спагана, а пятьдесят лет спустя в 1655 году близ Новой Джуги, где они основали отдельный поселок, называемое Новый Ереван.
Политика выселения армян с коренных земель, из родных городов продолжалась и в XVIII веке при Надир-шахе и в период полузависимых ханов. По приказу Надир-шаха сотни армянских семей были угнаны из Ереванского ханства в Хорасан. Такое насильственное переселение имело место также в годы правления Гусейн-Али-хана; в период нашествий царя Геракла большое число армянских пленников было отправлено в Грузию. Помимо насильственных, в городе Ереване имело место также «добровольное» переселение, являвшееся результатом тяжёлых условий, созданных иноземными завоевателями, а также в коммерческих и других целях из Еревана уехали и обосновались в других странах сотни жителей.
Эмиграция населения города, имевшая место по раз-
[էջ 485]
ным причинам была, однако, более слабой в сравнении с притоком: большое число жителей из других районов и городов Армении прибыли и обосновались в Ереване. Часть их была привезена в Ереван Амиргуной-ханом и Гасан-ханом в период походов на Восточную Армению, другие же поселились здесь добровольно.
До 1604 года при крупных насильственных переселениях населения города абсолютное большинство составляли армяне. В дальнейшем их число значительно уменьшилось, но тем не менее, по отношению к другим национальностям они всё ещё продолжали занимать-первое место. Другую часть жителей города Еревана составляли татары (азербайджанцы), османские турки и персы. Несмотря на малочисленность, турки и персы как правящие круги имели ряд привилегий. Особенно тяжёлым было положение армян. Они подвергались повсюду гонениям, травле, преследованиям и насилию. Властители всеми способами стремились принудить их к вероотступничеству и ассимилировать. Помимо магометанских начальников большую и грозную опасность представляли также иезуитские проповедники, которые пользуясь тяжёлым положением армянского народа, также всячески стремились к отмене самостоятельности армянской церкви и подчинению её папе римскому и католической церкви.
Сведений об общей численности населения Еревана интересующего нас периода нет. Не терпит, однако возражений, что в XVI—XVIII веках в Ереване не было соответствующих условий для роста населения и превращения его в многолюдный город. По всей вероятности, в эти века Ереван имел 10000—12500 жителей.
Подобно другим городам Персии, Закавказья и Восточной Армении Ереван не имел никаких медицинских заведений. Санитарные условия, в которых находилось его население, были весьма неудовлетворительными. В XVIII веке, в период довольно развитой армянской медицины в Ереване упоминаются два известных врача: Арутис (Арутюн) и Татул, последний начал работать в Ереване с 1803 года. Практическая медицина в большинстве находилась в руках хе-кимов, лишённых элементарных медицинских знаний. В летнее время в городе свирепствовала лихорадка, периодически
[էջ 486]
вспыхивали смертельные эпидемии. Тяжёлые экономические условия, войны и неурожаи, отсутствие элементарных коммунальных условий, страшная жара, пыль, грязь, отсутствие доброкачественной питьевой воды—-всё это делало Ереван, подобно многим другим городам Персии, Закавказья и Передней Азии, очагом заразы. К этому прибавлялись преследования и насилия завоевателей, которые в общих чертах описаны у Нагаша Овнатана в его юмористических стихах «Хвала городу Еревану».
В XVI — XVIII веках Еревану не суждено было развиваться своим нормальным ходом. Он много раз разрушался и переходил из рук в руки. После каждого такого разрушения бывало необходимо поднимать город из руин и развалин, восстанавливать заново. Помимо войн, Ереван страдал от стихийных бедствий: землетрясений и селавов Гетара. Так, после землетрясения 4 июня 1679 года Ереван превратился в груду развалин и только за несколько десятилетий оказался в состоянии устранить последствия этого бедствия. В общей сложности в интересующий нас период в Ереване велись заметные строительные работы при Амиргуне-хане, Зал-хане, Хосров-хане, Гусейн-Али-хане и ряде других. Однако Ереван оставался отсталым азиатским городом, без какой-либо планировки, с беспорядочными глинобитными домишками, уродливым городом, на общем сером фоне которого заметны были лишь башни крепости, купола церквей и минареты мечетей. Наиболее благоприятное впечатление производил город летом, когда был погружён в зелень садов и огородов.
Собственно город был разделён на несколько участков. Окрестные деревни: Норк, Дзорагюх, Норагюх постепенно слились с городом, составив отдельный район.
Главным правителем города, городским головой был калантар, которому подчинялись все остальные должностные лица: мелики, даруга (начальник полиции) и другие. В действительности калантар и мелики сосредотачивали в своих руках права судей и управляющих, а другие важнейшие узды правления находились в руках даруги, главы рынка (базар-баши), главного весовщика (мизандара) и других должностных лиц. Даруга осуществляла свою власть с помощью сотников (юзбаши) и десятников (чаушей). Кроме общегородской
[էջ 487]
существовала также полиция по охране за ночным порядком, во главе которой стоял начальник ночной полиции (хасас-баши,) а рынок имел своих отдельных хасасов. Полиция и все служащие в полиции содержались за счёт народа. Все они от мала до велика совершали беззакония и злоупотребления. Если городская полиция находилась на должной высоте и гарантировала минимальное спокойствие городских и рыночных будней, оберегая жизнь городского населения и их имущество, то в этом случае ещё можно было бы считать внутреннюю жизнь города терпимой. Между тем, в период персидского владычества внутренняя жизнь Еревана-была небезопасной: деклассированные элементы общества, по попустительству служащих полиции, объединялись в разбойничьи банды, бродили ночью по городу, держа в страхе горожан, вплоть до наступления рассвета.
Подобно многим восточным городам, Ереван не имел специальных парков. Обычно жители проводили свой досуг в тенистных дворах церквей и мечетей. В центральной части города находилась широкая площадь, большой майдан, окружённый деревьями, который в некоторой степени служил также местом городских гуляний. Рядом с майданом находился городской рынок: центр торговли и всякого рода торговых сделок.
В городе было несколько бань (хамамов) и каравансараев, которые находились в весьма плачевном состоянии. Исключение составляла только принадлежащая сардару мраморная баня гарема, которая находилась в крепости.
С древнейших времён жителей Еревана всегда волновал вопрос о нормальной питьевой воде. Для обеспечения населения города питьевой водой, уже в интересующий нас период отдельные лица предприняли конкретные шаги в этом направлении. Ереванец ходжа Григор, именовавшийся также Моцаком, в 1652—1653 годах провёл во двор церкви Католикэ и близлежащие к ней районы города питьевую воду из реки Гетар. В 1793 году братья Тер—Григоряны проложили глиняные трубы и провели воду из той же реки Гетар на Конд, во двор церкви святого Ованеса, а оттуда во все близлежащие районы города.
Однако этим тем не менее вкорне не решался вопрос о
[էջ 488]
питьевой воде Еревана, который требовал огромных средств и большого труда и был решён только в начале XX века.
Памятники архитектуры Еревана XVI—XVIII веков ограничиваются церквами, мечетями, мостами над реками Раздан и Гетар, ханской крепостью, дворцом и башней, сохранившейся с древних времён вплоть до землетрясения 1679 года, которую описал Шарден.
На первый взгляд кажется, что в XVI—XVIII веках в Ереване не могло быть создано что-либо достойное упоминания в области культуры. Бесконечные разорительные войны, периодически повторяющиеся стихийные бедствия, тяжёлый гнёт таких отсталых феодальных государств как Турция и Персия, не имеющий границ произвол ханов и пашей—всё это мешало развитию культурной жизни Еревана. В эти века много раз разрушались сохранившиеся с древних врмён архитектурные памятники города: церкви, мосты, оросительные каналы, стали добычей врагов десятки рукописей, разрушались школы при церквах, забирались в плен или уничтожались тысячи людей. Тем не менее, в XVI — XVIII веках всё же культурная жизнь города Еревана не прекращалась. В таких жестоких условиях в Ереване были созданы достойные упоминания произведения, появились многие видные деятели в отдельных областях науки и культуры.
Благотворное влияние на развитие культурной жизни города Еревана оказывал Эчмиадзин, а также основанная в 20-ые годы XVII века Мовсесом Сюнеци монастырская школа святого Анания, которая по своему характеру и правилам была подобна знаменитой школе Большого Анапата в Сюнике.
В интересующий нас период при церквах и мечетях Еревана имелись духовные школы. Самой известной среди церковных школ была школа монастыря святого Анания, а среди школ при мечетях постоянно действующая школа Гей-Джами.
Многие из воспитанников школы монастыря святого Анания: вардапет Меликсет, Воскан Ереванци и другие стали впоследствии видными деятелями армянской культуры того периода.
[էջ 489]
В XVI — XVIII веках в церквах Еревана и окрестных деревень скопились десятки рукописей, в которых разными писцами были переписаны многочисленные древние рукописи, часть из них дошла и до наших дней. За исключением безымянных авторов и писцов XIX века многие рукописи которых сохранились, но не представляют большой ценности, в интересующий нас период в Ереване число своих писцов и прибывших из других мест, превышало полтора десятка. Наиболее известными из них были: Акоп Ереванци (XVI век), Погос, Закария, Есаи Саркаваг, писец Минас, Мкртич, Аветис Ерец и другие.
Однако только искусством письма не ограничивается отмеченный период развития искусства и литературы города Еревана. В это же самое время на протяжении ряда лет в Ереване жили и творили такие известные деятели, как сыгравший очень большую роль в развитии культуры средневековой Армении, один из видных представителей известной семьи Овнатанянов—Нагаш Овнатан, певец (տաղասաց) Сафароглы и другие. В этот период в Ереване были написаны стихотворные надписи и ишатакараны, заслуживающие внимания в истории литературы; были созданы также свидетельства, беседы и т. п. Из свидетельств наших историографов и европейских путешественников видно, что в XVI—XVIII веках в Ереване периодически давались уличные представления мимами и сатириками. Их представления, выступления ашугов и канатоходцев доставляли большое удовольствие жителям Еревана. В них были истоки современной оперы, художественной декламации и цирка, которые в Ереване существовали довольно долгое время.
Среди искусств в Ереване занимали достойное место живопись, видным представителем которой был Нагаш Овнатан. По мнению специалистов он расписал внутренние стены церквей Еревана: церкви Погоса-Петроса, Католикэ и других. Не вызывает сомнений, что в этот период в Ереване были также местные художники-миниатюристы, которыми украшены десятки переписанных рукописей. Из них известны ереванец Хачатур Цахкох, расписавший одну из дошедших до нас рукописей.
В XVI — XVIII веках известны многие видные деятели
[էջ 490]
жившие постоянно в Ереване: историки, учёные, католикосы, деятели культуры. Ереванцем был Маркар Закария Хоченци (вторая половина XVIII века), перу которого принадлежит история-сказка под названием «Роза и соловей» и Степанос Рабуни (из рода Прошянов), который погиб в Ереване в 1679 году во время землетрясения; основоположник армянского книгопечатания Воскан Ереванци; большой знаток томара, грамматики и философии вардапет Мелкисет; долгие годы проживший в Ереване, и поэтому прозванный Ереванци, историк Абраам Ереванци, очень подробно описавший героическую оборону Еревана в 1724 году против турецких захватчиков; Симеон Ереванци—известный католикос, автор ряда трудов (в числе которых также «Джамбр»), католикос Епрем. На протяжении ряда лет в Ереване жил и творил Мовсес Сюнеци (Татеваци), известный педагог, основатель в Ереване школы высшего типа—монастырской школы святого Анания, преподавателем которой он был.
Во время насильственного переселения армян в Персию в 1604 году, жители Еревана в своём новом поселении, названном Новый Ереван, создали культурные ценности, достойные упоминания, способствуя этим общему прогрессу всей армянской культуры.
