Габо

Габо

Манукян Габриэл

ГАБО (Габриэл Манукян)

В памяти из геометрии осталось: "каждая прямая короче кривой"; самый трудный, но единственный достойный путь в искусстве - творческий. Левая и правая коньюнктуры в одинаковой степени неприемлемы. До независимости - одна макулатура, сегодня - другая. Изменился фон,изменились декорации и исполнители. Биографии художников нового поколения во многом схожи, чего, к счастью, нельзя сказать об их творчестве. Время, отведенное на учебу, обычно считается подготовительным, мол, "получим диплом, затем:", затем следуют годы избавления от груза скучных, долгих, однообразных постановок и длительный путь обретения собственного "Я". Габриэл Манукян перепробовал многое, вплоть до сюрреализма и абстракции, что, несомненно, раскрепостило, очистило его мышление и весь ненужный баллласт. В его произведениях ощущается достаточная информированность человека, знакомого с новейшими тенденциями современного искусства, но его трудно отнести к определенному течению. Возможно, более всего здесь подойдет термин - фантастический реализм.

Габриэл Манукян вошел в число наиболее активных, интенсивно и целеустремленно работающих художников как-то незаметно, а может быть просто время летит очень быстро. Имя его более коротко - Габо, даже без фамилии стало привычным и у нас, и за рубежом. Его творчество с первого взгляда шокирует внезапностью. Что это - иллюстрации к неизвестным сказкам, фантастическим повествованиям? Ни к тому, ни к другому оно отношения не имеет, хотя достаточно сказочно и фантастично. Восприятие творчества Габриэла усложняется еще и тем, что в национальном искусстве у него нет предшественников, и, очевидно, не будет последователей. Уж слишком он индивидуален и чересчур велика в его произведениях доза импровизации. Фееричность нескончаемых буффонад, кукольность персонажей, возникших волею их создателя и размещенных в своеобразном волшебном царстве, целиком является плодом его богатого воображения.

Этот мир можно принять либо нет, полюбить либо нет,но он существует, рожден, живет и обречен на длительное шествие. Практически Габриэл в начале пути, впереди нас ждут бесконечные сюрпризы.

Многие из его картин осели в частных коллекциях Армении, России, США, Болгарии, Сирии, Ливана, Германии, Швейцарии, Аргентины. Художник продолжает бурную, активную деятельность непредсказуемого фантазера и импровизатора.

Малознакомым Габриэл может показаться замкнутым, немногословным, но это обманчивое впечатление. В моменты откровения, в узком кругу он обрушивает на слушателей каскад остроумных повествований. К сожалению, эти красочные новеллы, ограничиваясь лишь устным изложением, не фиксируются.

Габо весельчак и убежденный оптимист, недаром его нескончаемая как "перпетуум мобиле" серия названа им "Хи-хи, ха-ха". Его фантасмагории похожи друг на друга, но далеко не стереотипны, каждая из них неповторима, просто это обитатели одной и той же волшебной страны чудесной, поющей,

Они похожи в той степени, в какой несут на себе печать индивидуальности их автора, а их неповторимость обусловлена тем, что каждый раз создавая новое видение, Габриэл не оглядывается назад. Как и каждый уважающий себя импровизатор, он активно действует именно в момент созидания, живет данным мгновением и в этом прелесть его творческого процесса. Такое ощущение, что оставаясь наедине с появлением очередного персонажа, он с ним беседует, смеется, радуется, словом сопереживает, то есть он в своем одиночестве не одинок.

Царство Габо населено фантастическими персонажами, однако, это не какие - то инопланетяне, они все узнаваемы: это земляне, но в странной, необычно гиперболизированной интерпритации. Бесконечно летящие, парящие, застывшие в невесомости фигуры, обгоняя друг друга, вторгаются в пространства, очерченные границами их создателя, и, не успев появиться на свет, стремятся улететь далеко за пределы маленького перенаселенного царства. Им так же тесно, как и их доброму создателю с большим сердцем.Создается ощущение, что все его создания временно поселены на маленьком островке и снетерпением ждут своего часа, чтобы ринуться в бесконечное космическое пространство.

Как часто у нас бывает, мы крепки задним умом, начинаем сожалеть и причитать о неиспользованных возможностях наших талантов. Если и есть в чем упрекнуть Габриэла, то это в чрезмерной ненасытности в желаниях, никак не совместимых с возможностями. Он пытается в одном полотне решить все проблемы не менее жадных к жизни своих персонажей, на которых похож, которых любит и которые отвечают ему взаимностью.

Это хорошая жадность. Ирвинг Стоун ее определил коротко и убедительно: "Жажда жизни".

/Генрих Игитян, 1998г./

ГАБО (Габриэл Манукян)

В памяти из геометрии осталось: “каждая прямая короче кривой”; самый трудный, но единственный достойный путь в искусстве - творческий. Левая и правая коньюнктуры в одинаковой степени неприемлемы. До независимости - одна макулатура, сегодня - другая. Изменился фон,изменились декорации и исполнители. Биографии художников нового поколения во многом схожи, чего, к счастью, нельзя сказать об их творчестве. Время, отведенное на учебу, обычно считается подготовительным, мол, “получим диплом, затем…”, затем следуют годы избавления от груза скучных, долгих, однообразных постановок и длительный путь обретения собственного “Я”. Габриэл Манукян перепробовал многое, вплоть до сюрреализма и абстракции, что, несомненно, раскрепостило, очистило его мышление и весь ненужный баллласт. В его произведениях ощущается достаточная информированность человека, знакомого с новейшими тенденциями современного искусства, но его трудно отнести к определенному течению. Возможно, более всего здесь подойдет термин - фантастический реализм.

Габриэл Манукян вошел в число наиболее активных, интенсивно и целеустремленно работающих художников как-то незаметно, а может быть просто время летит очень быстро. Имя его более коротко - Габо, даже без фамилии стало привычным и у нас, и за рубежом. Его творчество с первого взгляда шокирует внезапностью. Что это - иллюстрации к неизвестным сказкам, фантастическим повествованиям? Ни к тому, ни к другому оно отношения не имеет, хотя достаточно сказочно и фантастично. Восприятие творчества Габриэла усложняется еще и тем, что в национальном искусстве у него нет предшественников, и, очевидно, не будет последователей. Уж слишком он индивидуален и чересчур велика в его произведениях доза импровизации. Фееричность нескончаемых буффонад, кукольность персонажей, возникших волею их создателя и размещенных в своеобразном волшебном царстве, целиком является плодом его богатого воображения.

Этот мир можно принять либо нет, полюбить либо нет,но он существует, рожден, живет и обречен на длительное шествие. Практически Габриэл в начале пути, впереди нас ждут бесконечные сюрпризы.

Многие из его картин осели в частных коллекциях Армении, России, США, Болгарии, Сирии, Ливана, Германии, Швейцарии, Аргентины. Художник продолжает бурную, активную деятельность непредсказуемого фантазера и импровизатора.

Малознакомым Габриэл может показаться замкнутым, немногословным, но это обманчивое впечатление. В моменты откровения, в узком кругу он обрушивает на слушателей каскад остроумных повествований. К сожалению, эти красочные новеллы, ограничиваясь лишь устным изложением, не фиксируются.

Габо – весельчак и убежденный оптимист, недаром его нескончаемая как “перпетуум мобиле” серия названа им “Хи-хи, ха-ха”. Его фантасмагории похожи друг на друга, но далеко не стереотипны, каждая из них неповторима, просто это обитатели одной и той же волшебной страны – чудесной, поющей, летающей, пляшущей - страны красоты и веселья. Они похожи в той степени, в какой несут на себе печать индивидуальности их автора, а их неповторимость обусловлена тем, что каждый раз создавая новое видение, Габриэл не оглядывается назад. Как и каждый уважающий себя импровизатор, он активно действует именно в момент созидания, живет данным мгновением и в этом прелесть его творческого процесса. Такое ощущение, что оставаясь наедине с появлением очередного персонажа, он с ним беседует, смеется, радуется, словом сопереживает, то есть он в своем одиночестве не одинок.

Царство Габо населено фантастическими персонажами, однако, это не какие - то инопланетяне, они все узнаваемы: это земляне, но в странной, необычно гиперболизированной интерпритации. Бесконечно летящие, парящие, застывшие в невесомости фигуры, обгоняя друг друга, вторгаются в пространства, очерченные границами их создателя, и, не успев появиться на свет, стремятся улететь далеко за пределы маленького перенаселенного царства. Им так же тесно, как и их доброму создателю с большим сердцем.Создается ощущение, что все его создания временно поселены на маленьком островке и снетерпением ждут своего часа, чтобы ринуться в бесконечное космическое пространство.

Как часто у нас бывает, мы крепки задним умом, начинаем сожалеть и причитать о неиспользованных возможностях наших талантов. Если и есть в чем упрекнуть Габриэла, то это в чрезмерной ненасытности в желаниях, никак не совместимых с возможностями. Он пытается в одном полотне решить все проблемы не менее жадных к жизни своих персонажей, на которых похож, которых любит и которые отвечают ему взаимностью.

Это хорошая жадность. Ирвинг Стоун ее определил коротко и убедительно: “Жажда жизни”.

/Генрих Игитян, 1998г./ http://www.yerevan.ru/gallery/index.php?task=detailed&id=13