Мелик-Степанян Смбат
| Мелик-Степанян Смбат | |
| |
| Дата рождения: | 09.08.1879 |
| Место рождения: | Арачадзор |
| Краткая информация: Общественный и политический деятель начала ХХ века | |
Биография
Он родился 9 августа 1879 года в Арачадзоре.
После окончания Шушинской епархиальной школы учился специальности горного инженера в Германии – в Горной академии саксонского города Фрайбург, и в 1905-ом вернулся в родной Кафан с намерением и программами благоустройства Родины.
В Сюнике турецкий элемент имел своих предводителей. В Кафане для армян предводителем был Смбат Тер-Степанян. Предводителем, избранным и признанным народом в те дни, когда многие бежали от ответственности.
Предводитель – в 27 лет… это надо понять.
В июле-августе 1906 года в Сюник прибыл новоназначенный генерал-губернатор Принц Наполеон. На встречу с ним в Кафане были приглашены известные азербайджанские бекские роды – Султановы, Дживаншировы, от армян – местные промышленники, среди них – молодой инженер с европейским образованием, знаток языков Мелик-Степанян.
В этой, уже подзабытой, но исторической встрече принимал участие еще юный Амаяк Мелик-Агамирян, который с нескрываемым восторгом говорил о молодом аристократе.
Гайдуки, прошедшие сквозь огонь западноармянской борьбы и многие именитые к 27-летнему молодому человеку обращались не иначе как «Бек», «дорогой», «уважаемый», «высокочтимый», «высокоуважаемый», считая его опорой и оплотом, к которому можно обращаться в час неудачи, горести, опасности, даже в момент внутреннего раздора – за примирением и миром.
К сожалению, почти не исследована, не освещена и, как надобность, не осмыслена жизнь Смбата Мелик-Степаняна, и не определено его место в нашей истории. Не будет ошибкой настаивать, что его имя должно найти место в школьных и вузовских учебниках новейшего периода армянской истории.
Мы сказали: в час опасности обращались к нему:
Себастаци Мурад: «Мой дорогой, мы сегодня отправляемся в Анд… Для группы Корюна отправь скорее 1500 штук чистых патронов в запечатанном хурджине, чтобы хватило на дорогу».
Вновь Себастаци: «…Прибыли многочисленные конные и пехота, спустились в Халадж и Карачиман. Отправьте десяток в Севакар, десяток – в Барабатумб. Утром, быть может, что-нибудь сделаем».
Татевос Антонян: «… Эти два села остались незащищенными, и поля остались нескошенными, из Генуаза (Мегри – П.) нет никакой помощи, и я подожду только 5 дней, если от нас не будет бойцов и патронов, приду и я. Скорее отдайте приказ».
Тер-Григор: «В окрестных турецких селах многолюдно, и царят волнения. Распорядитесь строго охранять границы Шаарджика».
Ованес Мелик-Карамян: «Большое спасибо за Ваши старания. Прошу, старайтесь, насколько хватит Ваших сил».
Из Верин Дзора: «Но и мы охвачены большим страхом. Просим доставить для нас помощь… Все турки из нашего окружения собраны в горах, время от времени стреляют по нам из ружей. Мы неподготовлены, все закончилось, наше положение безвыходное. Что еще? Прошу: вспоминая о нашем Верхнем Кафане, пусть сюда прибудет кто-либо со стороны армянской национальной власти, и вы с ним приезжайте, войдите в наше положение».
Безымянный хмбапет: «…Мурад прошел нашим селом; дозорные ухаба Алмалыга сказали, чтобы Вам объявить: хочет помощи; все наши люди в отъезде. Война продолжается; турки наступают на Егвард и Вжанис… На помощь!»
Япон: «… Я прошел Егвард, услышав, что Егвард окружен. Но прошу: для раненных ребят отправьте лекарство и Григора».
И всему этому как ответ – распоряжения Бека, инструкции, встречи, совещания, переходы с позиции на позицию, из села в село, усмирение страстей и встречи с татарскими и армянскими вооруженными людьми для примирения… и раздумья: «Ованес, дела рудника на втором месте. Судьбу страны имейте в виду!»
«… Тяжелый воздух и у нас, несмотря на это, надо работать и вновь работать ради мира!
Я не теряю надежды на это и все еще верю, что мы можем избежать «плохого».
Долго говорить неуместно, соберите в одно, делайте в меру сил, конечно, самое лучшее сейчас – воспользоваться девизом: «Если возможно избежать конфликта, по крайней мере Кафан будет спасен от разрушения». Начнется «плохое», прими мученическую смерть».
«Милостивый Государь Г. Джабарг бек! Давно слы шал о Ваш их миролюби вых почитаниях в это крайне плачевное время, хотя и не знаком с Вами, но будучи уверен, насколько желательно бы было для Вас, чтобы и наш, а с нами и весь район рудников не был заряжен общей плачевной б рато убийственной войной».
И заботы, и рассуждения, рожденные от разочарования и беспокойства.
«Положение здесь с каждым днем ухудшается: Кафан не сравнить с другими местами, если распространится здесь, это будет ужасно, во-первых армян сравнительно мало, во-вторых – не готовы к самообороне, в-третьих, самое главное, - народ неотесанный, непонимающий, грубый, дикий… Надо сказать, что авторитетные турецкие беки первыми очень способствовали сохранению здесь мира (есть факты), быть может потому, что они почти все имеют часть прибыли с этой, такой богатой медью, земли, быть может выгода – причина. Сейчас как-то заметно indiferent (равнодушное) состояние, может быть и плохое, итак страна в выжидательном положении, куда вынесет, не знаю…
Говорят, что из Персии ханы спущены силой, и многое другое.
В посеревших, таких проклятых временах…
Уже 20-ый день; такой уставший С. Мелик-Степанян».
Такой уставший! Только его спор с Себастаци Мурадом продлился трое суток! Себастаци с 50-60 всадниками, в ответ на убийство арачадзорца Габриэла и грабеж, готовился разрушить до основания пять турецких сел Ачанана. Бек был категорически против, и взял ответственность на себя. Созвал в Ачанане совещание армян и турок, поклялись на Кресте-Евангелии и Коране. Ачанан был спасен.
(А сколько еще речей звучало, что останутся нам неизвестны и сколько документов дошло бы до нас, не будь этого аутодафе 37-го в центре города, на берегу реки Вачаган.)
Столкновения, в конце концов, прекратились: людские потери, трагедия мирного безвинного населения, значительный экономический урон. Это было следствием политики царской монархии, от осуждения этого не уклонился член миротворческой комиссии Бек, не стал утаивать своих мыслей он и во время встречи с исследователем столкновений А-До: «Друг за другом мы телеграфировали в Шуши губернатору, и в Горис – уездному начальнику, что в уезде происходят масштабные столкновения, что села с двух сторон опустошаются, разрушаются, что волнения достигли крайних пределов, и имеют место погромы, однако войска не направлялись, приказ не давался и целый район был брошен на произвол судьбы… И войско пришло тогда, когда столкновения практически стихли, и надо было взыскивать штрафы (А-До. «Армяно-турецкие столкновения в Зангезуре. Ереван, 1996, с. 63).
В 1906-1916 годах, будучи заведующим рудниками товарищества горной промышленности Кафана, он принимает достаточно усердное участие в исследовательских работах, трудится в условиях охвативших Кафан забастовок и экономического спада и разложения. Успевает перевезти в Арачадзор тело безвременно скончавшейся сестры Варсеник и построить на ее могиле часовню.
И в этой беспокойной биографии есть одна часть, о которой походя свидетельствуют и различные воспоминания, и опубликованные и еще неопубликованные документы: в школах нет воды – обращаются к нему, учителя себя не оправдывают – обращаются к нему, просят инвентарь, для улаживания споров прибывают в Арачадзор… и сколько еще обязанностей сверх сил… И после столького – экономическая деятельность, перестройка рудников, внедрение техники и, первое в Кафане, решение ряда задач: 20 мая 1908 года в доме Мелик-Степаняна прозвонил телефонный звонок. Он известил, что в Кафан проник телефон. Телефон единой линией был соединен с рудником (напомним, что французы телефонную связь в Кафане ввели в 1911 году).
Февраль 1917 г.: революция создала в крае новую ситуацию. В это время Мелик-Степанян осуществлял в Зангезуре обязанности народного комиссара и развивал общественно-политическую деятельность.
1918 год: очень сложная обстановка, нежданные и непредсказуемые события в Сюнике. В Кафане вновь встает задача выбора предводителя. Волей народа предводитель – Смбат Мелик-Степанян. В 1918-1919 годах на постах председателя Национального совета Кафана, затем - члена центрального национального совета Зангезура, с середины 1919 г. – председателя районного совета Зангезура он стоит на позициях борьбы за безопасность края, охраны жизни народа.
Времена были смутные, непредсказуемые и непонятные: в 1918-ом в пределах Сюника объявляются мусаватисты, пытаясь силой присоединить его к Азербайджану. Во имя безопасности Сюника и спасения беженцев сотрудничает с появившимся в крае Полководцем Андраником.
26 июля 1918 года, когда войско Андраника и беженцы достигли Кафана, здесь ему сразу же представился Национальный совет. Полководец совершал переход из Нахиджевана в Сюник, ведя с собой голодающих и обессиленных беженцев. Мелик-Степанян заверил Андраника, что Национальный совет постарается своими средствами облегчить заботы по снабжению воинской части продовольствием и будет содержать беженцев.
Хачик Даштенц в «Зове пахарей» в форме эпоса представляет встречу Андраника и Бека: «Снялись, пошли в Медный город. Этот город называется Капаном. Город лежал в ущелье на берегу реки Вохчи. Был в Капане один известный человек по имени Смбат. Называли его Смбат Беком. Заслышав, что полководец Андраник прибыл в Медный город, Смбат Бек пришел и увез гостя в свой замок».
Андраник, в свою очередь опиравшийся в Кафане на Национальный совет и его руководителя, обращается к Беку (октябрь 1919 г.) о проведении мобилизации, тот сам предлагает полководцу (27 октября 1919 г.) помочь армянству Гохтана.
В то время на долю Бека выпало руководить самообороной в Кафане, мирить поссорившихся военных, сдерживать беспорядки, предотвращать межнациональные столкновения…
Сверхчеловеческие усилия… Он борется с пораженческими настроениями армянства Гохтана (предотвращая переселение), отправляет туда вооруженные группы, использует имя Андраника для внушения кафанцам духа и энергии (насколько известно, это не очень-то нравилось полководцу), созывает конгресс армян и азербайджанцев в Норашенике (17 ноября 1917 г.), собрание представителей Мегри и Кафана в рудниках (15 января 1919 г.), сбор по поводу усиления обороны в Кафане (22 марта 1919 г.), второе чрезвычайное представительское совещание кафанцев в Арачадзоре (12 июля 1920 г.), способствует победе в битве за Агарак-Егвард, содействует походу на Гехвадзор; встречи в Горисе, тяжелые переговоры с англичанами, нахождение заложником у красных, месяцы в бакинской тюрьме, возвращение в Сюник… вновь в качестве посланца – не сломлен, не отступает.
Будучи обреченным жить судьбой Зангезура, был категорически против ухода Полководца из края:
- Дорогой Андраник.., - пишет он, - бурное желание целого народа – против вашего нынешнего ухода из Зангезура… Быть может, еще измените Ваше решение, народ готов каждую минуту идти навстречу… Сегодня здесь созвано собрание народа с желанием снова обратиться к Вам: еще рано оставлять наш край – Зангезур («Вестник архивов Армении», 1989, №1, с. 79).
Андраник ушел, пришли англичане - мирным дипломатическим путем отобрать Зангезур для Азербайджана. В мае 1919 г. в Горисе на переговорах с генералом Шателвортом он объяснял англичанину: «Пусть раз и навсегда будет ясно, генерал, что Зангезур, какой бы ни была цена, не примет режим Азербайджана. Вступление Азербайджана в наши границы будет означать обречение края на анархию и, разумеется, тогда Районный совет снимет с себя ответственность («Вестник общественных наук», 1989, №6, с. 86).
4 сентября 1919 года в письме из Гориса, направленном представителям государств, находящихся на Кавказе, выражая волю сюнийцев, пишет: «Да будет известно представителям союзнического командования, представителям фальшивой республики омерзительного Азербайджана, магометанским крестьянским массам, что если они вошли присоединить территорию Зангезура силой… если затупится сталь, и в этом случае враг не может взять Зангезур. Не может, пока еще остаются вышедшие из терпения, обреченные прихотью судьбы зубы и ногти армян древнего армянского Сюник-Зангезура» (Р. Григорян. Зангезур – ни мусаватистскому, ни красному Азербайджану. Газета «Арересум» («Очная ставка»), №22).
Андраник ушел, на замену ему пришли Арсен Шахмазян, Сергей Мелик-Йолчян, Гарегин Нжде со своими сподвижниками и созданной ими новой ситуацией.
На границах за Сюник шел неравный бой с турками, внутри друг друга сменяли дашнакцаканы и большевики, в братоубийственной войне увеличивая лишения и бедственное положение народа.
Смбат Мелик-Степанян, вовлеченный в эти события, отдал предпочтение народу, а не какой-либо политической силе, остался надпартийным деятелем, высокой, крупной и величественной индивидуальностью.
Он был из тех, кто думал о прекращении борьбы при условии присоединения Сюника к Армении. Призывал не проливать напрасно кровь, принять власть большевиков, положить конец братоубийственной войне. После установления советских порядков посвятил себя восстановлению разоренного и опустошенного края. Советская власть посчиталась с европейски образованным искусным горным инженером, снискавшим популярность Мелик-Степаняном. Он встретился с Александром Мясникяном и по его мандату в короткое время стал чрезвычайным комиссаром Зангезура, затем председателем верховного совета народного хозяйства уезда, заведующим рудниками имени Шаумяна в Капане, затем заведующим рудниками Шаали.
На должности чрезвычайного комиссара Зангезура он боролся против грабежа и растрат, за восстановление порядка, распределение хлеба, сумм, имущества, он строго велит «исполнению быть осторожным, честным, справедливым, беспристрастным и быстрым» («Вестник архивов Армении», 1989, №1, с. 80).
16 февраля 1923 г. отправляет докладную записку в верховный совет нархозяйства Советской Армении, представляя конкретные предложения по быстрому восстановлению медной промышленности в Кафане.
В сентябре 1923 г. в очерке «Зангезур в 1940 годах» (не издан), он предсказывает экономическое развитие Зангезура таким, каким оно стало в наши дни. Пишет работу «Прошлое, настоящее и будущее родного Зангезура» (не издана), в которой вместе с решением ряда задач считает необходимым строительство главного рудника. Составил 5-летний план рудопроизводства Кафана, проект строительства главного рудника (с проектом ознакомился и дал одобрение нарком тяжелой промышленности СССР С. Орджоникидзе), участвовал в работах по его строительству. Начал строительство гидростанции, строил мосты, поликлинику, бывал в селах, приобщался к заботам крестьянина, занимался живописью, писал свободно и поэтично… И еще находил время преподавать немецкий в кафанской школе №1.
22 декабря 1936 г. был арестован как враг народа и, перемещаясь из тюрьмы в тюрьму, из лагеря в лагерь, 24 августа 1940 года распрощался с земной жизнью в лагере Канский Красноярского края – одинокий, больной и беспомощный.
Неутомимый боец Родины… Величайший капанец всех времен, он бесспорно заслужил право остаться в памяти потомков.
Гриша Смбатян, директор Геологического музея Капана
