Мелик-Шахназаров Зарэ Самсонович
| Мелик-Шахназаров Зарэ Самсонович |
Биография
Зарэ Самсонович МеликШахназаров, родился и вырос в Шуше, учился в знаменитом Реальном училище, рано взял в руки оружие, пройдя всю войну 1918-20 гг. Его перу принадлежат мемуары “Записки карабахского солдата. Воспоминания участника событий в Нагорном Карабахе в 1918-20 гг.”.
Он родился в 1903 году в семье коренных шушинцев и потомственных дворян Мелик-Шахназарянов, известных далеко за пределами Карабаха, Армении и даже России. Этот род дал России свыше 50-ти офицеров, в том числе и несколько генералов. Наиболее известен среди них стал, пожалуй, Андрей Павлович Мелик-Шахназаров, получивший в бытность свою поручиком Георгиевский крест из рук самого императора Николая II, дослужившийся впоследствии до командующего корпусом Красной Армии и... расстрелянный в 1937 году по приказу Сталина.
Наш род был также родом дипломатов. Давид Мелик-Шахназаров был личным другом Наполеона Бонапарта и его послом по особым поручениям и резидентом в Иране, а впоследствии - послом Персии во Франции, а Нариман Мелик-Шахназаров служил и погиб вместе с А.С.Грибоедовым будучи сотрудником Российского посольства в Тегеране.
Были в роду и ученые, писатели, инженеры, государственные служащие. Среди них мой прадед, Самсон-бек Мелик-Шахназарянц, известный инженер-путеец, построивший в Нагорном Карабахе несколько сохранившихся до наших дней инженерных сооружений и мостов для узкоколейки Евлах-Шуша, вошедшей в строй в 1913 году. Прадед учился и часто бывал за границей, свободно говорил на пяти языках, в том числе французском, немецком, турецком. В суровом для карабахцев 18-м году Самсон-бек был избран членом военного совета Временного правительства Нагорного Карабаха. Он погиб, получив смертельную рану в бою, в марте 1920 года.
Дед, Зарэ Самсонович, 14-летним подростком вступил добровольцем в карабахскую армию и до 1920 года воевал на разных фронтах, защищая Арцах: в Бердадзоре, Шуше, Гадруте. Участвовал в составе карабахских частей в ликвидации Гянджинского мусаватистского мятежа. Получал боевые награды лично из рук генералов Дро (Драстамата Канаяна) и Нжде (Гарегина Тер-Арутюняна). Едва похоронив отца, оставшись старшим в семье, 17-летний Зарэ уходил из сожженной Шуши, отстреливаясь, с оружием в руках, вместе с матерью, тремя братьями и двумя сестрами. Двое из семьи, малолетний брат и тетка погибли в родном городе.
В первые годы советской власти дед был членом подпольной организации патриотов, приводивших в исполнение приговоры азербайджанским и турецким военным преступникам. Пули народных мстителей настигали организаторов и исполнителей армянской резни в Баку, Гяндже (Гандзаке) и Тифлисе. В июле 1922 года дед участвовал в осуществлении казни в Тифлисе одного из лидеров младотурок Джемаля-паши, что упоминается в ряде изданий, за рубежом и в Армении (энциклопедия "Армянский вопрос", статья "Немезис").
В 1930-36 годах Зарэ Самсонович служил в ЗакЦИКе, затем вернулся в Баку, работал на строительстве Сумгаита. Призванный в годы войны в армию, он обучал стрелковому делу молодых офицеров, помогал готовить снайперов для фронта, работал во Всеобуче Азербайджана. Из членов семьи прекрасно владел оружием не только дед. Моя бабушка Анаит Мелик-Шахназарова (урожденная Мирзоян) была неоднократной чемпионкой Азербайджана по пулевой стрельбе, а после переезда в Армению стала победительницей первенства Армении. Вплоть до середины 70-х годов в доме деда всегда хранилось оружие - несколько отличных охотничьих ружей и даже пистолеты. Последние, конечно, нелегально.
С 1950 года и до самой смерти дед жил в Ереване. Несколько раз он начинал писать воспоминания о событиях 1918-20 годов в Карабахе. Писал он по-русски. Но серьезно занялся этой работой лишь на девятом десятке своей жизни. Это случилось после его встречи с тогдашним министром иностранных дел Армении Джоном Киракосяном, известным историком, крупным знатоком армянской истории, который настоятельно советовал деду изложить письменно все увиденное и пережитое им в ту пору. Однако публикация даже части мемуаров в то время была невозможной. Лишь после 1988 года его статьи и отрывки из воспоминаний стали появляться в армянской и карабахской печати, в московской газете "Армянский вестник".
Дед беззаветно любил Карабах. Приезжая в родной Арцах, он без устали разъезжал по знакомым местам и селам, допоздна вел долгие беседы, рассказывал, вспоминал. В Арцахе его знали многие. Собеседники вдохновлялись его верой в свободу и счастливое будущее Карабаха, его уверенностью в том, что Родина избавится от чужеземного ига. Он много раз обращался в Москву, требуя восстановления справедливости, воссоединения Арцаха с Родиной-Матерью Арменией. Его, уже очень старого, но крепкого физически и стойкого духом, приглашали в высокие партийные инстанции, просили "умерить свой пыл". Дед спорил, пытаясь убедить собеседников.
Неудивительно, что в первые месяцы карабахского движения его квартира на улице Гнуни (Кнунянца), что напротив стадиона "Динамо", превратилась в своеобразную штаб-квартиру, где днем и ночью шли обсуждения, споры, строились планы в отношении будущего Армении и Карабаха. Многие из лидеров карабахского движения, "заседавшие" в квартире деда, стали впоследствии депутатами, министрами. К сожалению, почти никого из них мне не довелось увидеть на похоронах Зарэ Самсоновича в январе 1992 года.
Дед скончался неожиданно, на 89 году жизни, став фактически одной из жертв блокадной зимы. Не меньше, чем от тягот блокады, он страдал от сознания того, что Шуша продолжает находиться под властью оккупантов и что с ее высот залпами из "Градов" в упор расстреливают карабахскую столицу - Степанакерт, где гибнут женщины и дети. Дед не дожил всего каких-то четырех месяцев до освобождения Шуши. Города, где он вырос, учился, стал боксером - чемпионом Восточной Армении. Города, который он защищал с оружием в руках будучи юным подростком. Уверен, что доживи дед до освобождения Шуши, он прожил бы еще лет на двадцать больше. Но холодная блокадная зима сделала свое дело... Люди, постоянно бывавшие у деда, а среди них было удивительно много молодежи, запомнили его оптимистом, верившим в возрождение Арцаха, милой его сердцу Шуши.
Зорий Балаян, который был в те тяжелые январские дни в Карабахе, узнав о смерти деда сказал: "С уходом Зарэ Самсоновича от нас ушла частица нашей истории".
Дед был удивительным человеком. Он всегда был готов помочь людям, подбодрить делом и словом, хотя душа его была весьма ранимой и поэтичной. Это легко почувствует читатель из приводимых ниже строк, написанных дедом "белым стихом" еще в 1968 году, единственных, кстати, стихов, которые я нашел в его бумагах:
Сочинения
Достижения
Изображения
Библиография
- Журнал АНИВ - "Варанда – сердце Арцаха" - Арсен Мелик-Шахназарян [1]
