Палян Петрос
| Палян Петрос | |
| |
| Краткая информация: Кинооператор |
Биография
Проживающий в Америке Петрос Палян, который в свое время был оператором шаха Ирана, впервые посетил Армению в 2008-ом. Его имя было знакомо мне по фильмографии иранского кино. В качестве оператора Палян впервые принял участие в съёмках художественного фильма "Глупец" (1959) Хушанга Амира Фазили, затем в «Выйдет – хорошо, не выйдет – хорошо” (1960) Ахмада Афсанеха. В 1962 году на Берлинском международном кинофестивале Петрос Палян удостоился второй премии за документальный фильм Хушанга Шафти "Горящие маки". Эта картина представляет собой антропологическое исследование, посвященное иранскому племени кашкаи. В 1964 г. на престижном Каннском кинофестивале Паляну были вручены Первая техническая премия и Первая молодежная премия за короткометражный фильм "Падение Козерога". В 1966-м на международном кинофестивале в Локарно он получил третью премию за фильм Ферейдуна Рахнемаи "Сиаваш в Персеполисе". Участвовал также в создании кинофильмов "Приход сумерек" (1963) Ахмада Фарука Каджари, "Ночь горбуна" (1964) Фароха Гафари и других. В 1972 г. удостоился премии "Сепас" Иранской академии (персидский "Оскар") за ирано-американский фильм "Исфаганец в Нью-Йорке" ("Приключение в персидском стиле"). После иранской революции 1978 г. Петрос Палян вынужден был эмигрировать из Ирана. В США он как свободный оператор участвовал в основном в съемках малобюджетных фильмов "Миграция" Пьера Гесо, "Треугольник" Седни Сенди Джонсона, "Тигрица" Рене Кардона-младшего (Мексика), "Голливудский полицейский" Амира Шервани (1988), "Полицейский-самурай" (1989) и "Американский стиль убивать" (1990), ряда фильмов из телевизионного цикла "Молодые бунтовщики" и т.д. Трудно поверить, что этот энергичный, худощавый, с черными бровями, черными усами и бородой, жизнерадостный мужчина скоро разменяет девяытй десяток. - Когда меня спрашивают, сколько мне лет, я всегда отвечаю: тридцать девять. Знаете, почему я остался таким? – поясняет Петрос Палян. – Я человек очень позитивный, во всем хочу видеть что-то красивое. Ночью сплю три часа, остальное время танцую. Каждую ночь я хожу на латиноамериканские танцы… - Откуда родом Ваши предки? - Мой отец, музыкант Рубен Палян, был из Еревана. После прихода к власти большевиков сбежал в Иран, где работал ударником в оркестрах, которые играли перед началом киносеансов. Я родился в Тегеране. Армянского образования не получил. Каждое лето ходил к женщине-армянке по имени Магдалинэ, которая учила меня армянским буквам, но этого было недостаточно. Поэтому читать и писать по-армянски я не умею. После окончания персидской школы я полтора года работал на месторождениях серы в пустыне Лут. Мне было всего 17 лет, но я следил за более чем сотней преступников, которые выполняли каторжную работу на этих опасных для здоровья рудниках. Я был молод и месяцами оставался один с этими ворами и бандитами. Хорошо еще, что мне иногда удавалось вырваться в город, расслабиться, растратить энергию и снова вернуться в пустыню. - А как началась работа в кино? - Отработав в пустыне, я вернулся в Тегеран и устроился на киностудию "Диана-фильм", основанную Санасаром Хачикяном. Тогда руководителями почти всех киностудий в Тегеране были армяне. Выполнял различную работу – от промывки кинопленки до создания декораций для фильмов. В 1953 году группа преподавателей университета Сиракьюзи (США), приехавшая в Тегеран для создания кинофильма об Иране, организовала операторские курсы. Из 650 молодых людей, изъявивших желание участвовать в них, были отобраны всего 50, в том числе я. Четырехлетние курсы я окончил за два года и поступил на работу в Государственное бюро искусства в качестве оператора документальных фильмов и выпусков новостей. - А как Вы оказались в окружении шаха? - Как-то из дворца в операторскую школу пришел человек выбирать личного оператора для шаха. Из пяти кандидатов (остальные четверо были персы) выбрали меня. На протяжении семи лет, с 1958-го по 1965-й, я был личным оператором Мухаммада Рза Пехлави. Эта работа вывела меня в большой мир. Вместе с шахом я объездил весь свет – Пакистан, Афганистан, Индия, Австрия, Франция, Великобритания и другие страны. Кого только я не снимал: королеву Англии, генерала Шарля де Голля, генерала Дуайта Эйзенхауэра, президента США Джонсона, короля Эфиопии Хайле Соласи, последнего короля Ирака Малека Файсала. В 1965 году я посетил СССР, увидел Гагарина, Майю Плесецкую. Параллельно я продолжал работу в персидском кино. - Потом Вы очутились в Америке… - Впервые я приехал в США в 1965-ом. Приехал в Нью-Йорк и влюбился в этот город. Наверное, потому, что в этом городе у меня есть брат-близнец: одно из самых красивых зданий города, Empire State Building, построено в день моего рождения – 1 мая 1931 года. Однако попасть в мир кино в этом красивом городе было нелегко. Но здесь мне улыбнулась судьба. Во время одного из приемов я встретил оператора по фамилии Петрович. Он по матери был армянином и пообещал помочь мне как соотечественнику. С его помощью я познакомился с продюсером Гейбом Секали, благодаря которому и принял участие в нескольких американских фильмах. Стал членом элитного нью-йоркского мужского клуба "Private Club", его единственным членом-неамериканцем. В этом клубе собирались известные американцы, они занимались чтением, играли в бильярд, шахматы, даже нарды. Среди членов клуба были драматург Артур Миллер, певец Фрэнк Синатра, актеры Лоуренс Оливье, Грегори Пек, Джеймс Кегни, Дастин Хоффман. Вот с какими людьми я часто общался. Сейчас очень жалею, что несколько лет назад мне пришлось оставить Нью-Йорк и переехать в Глендейл. На эту жертву я пошел ради своей матери, которая захотела последние годы своей жизни провести в армянской среде. Здесь я успел дважды жениться и развестись. - А чем занимаетесь после ухода из кино? - Рисованием. Написал несколько сценариев. Уже закончил свои мемуары, которые называются "I Shot the Shah", что можно перевести и как "Я снял шаха", и как "Я убил шаха". Надеюсь издать свою книгу и разбогатеть. Тогда я снова отправлюсь в свой любимый город - Нью-Йорк, и, возможно, опять женюсь. И чаще буду посещать Армению.
Сочинения
ГЕНЕАЛОГИЧЕСКОЕ ДРЕВО СЕМЬИ ПАЛЯН уходит корнями в Араратскую долину. Отец Петроса, ереванец Рубен Палян, был известным в городе музыкантом. С приходом к власти большевиков он перебрался в Иран, где работал ударником в оркестре, игравшем перед началом сеансов в кинотеатрах. В городе, где жила их семья, не было армянской школы, и маленького Петроса определили в персидскую. Лишь в период летних каникул он обучался армянскому письму и литературе у пожилой армянки по имени Магтахине.
Работать Петрос Палян начал в 17 лет на одном из серных карьеров Ирана: юноша надзирал за работой более ста каторжников, проводя долгие месяцы в невыносимых условиях и изредка отправляясь в город, чтобы встретиться с друзьями, отдохнуть. По возвращении в Тегеран Петрос поступил на основанную Санасаром Хачикяном киностудию "Дианафильм", где выполнял разную работу - от промывки кинолент до изготовления декораций. Здесь же он познакомился с основателем иранского кино Ованесом Оганяном и всерьез увлекся кинематографом.
Судьба улыбнулась неожиданно. В 1953г. группа преподавателей одного из университетов США организовала в Тегеране операторские курсы. Из 650 абитуриентов американские специалисты отобрали 50, среди них был и Петрос Палян. Программу 4-летнего обучения одаренный армянский юноша освоил за два года и сразу был переведен на работу в качестве оператора информационных репортажей и документальных фильмов.
Однажды из дворца шаха в операторскую школу прибыла делегация в поисках лучшего студента, способного стать личным оператором Его величества. Из пяти кандидатов на престижную должность был выбран Петрос Палян. В период с 1958 по 1965гг. Петрос создавал кинохронику жизни и деятельности шаха, его семьи, встреч на международном уровне. Молодой армянин получил уникальную возможность быть в гуще мировых событий, путешествовать с шахом, вращаться в высших кругах. За семь лет Палян побывал в Австрии, Франции, Великобритании, Афганистане, Индии, Пакистане и других странах, запечатлев на кинопленке английскую королеву, генералов Шарля де Голля и Дуайта Эйзенхауэра, президента США Джонсона, императора Эфиопии Хайле Селассие, последнего короля Ирака Малека Файсала II, первого космонавта Юрия Гагарина и других. Позже Петрос не раз рассказывал в дружеском кругу необычайные истории, связанные с легендарными личностями.
ПАРАЛЛЕЛЬНО СО СЛУЖБОЙ ПРИ ДВОРЦЕ П.Палян успешно продвигался в большое кино. Первый снятый им художественный фильм "Глупец" режиссера Хушанга Амир-Фазили вышел на экраны в 1959г. и привлек к Петросу всеобщее внимание, а вскоре Ахмед Афсанех пригласил его на съемки своей картины "Выйдет – хорошо, не выйдет – тоже хорошо". В 1962г. Петрос Палян получил первую награду: хроникальный фильм Хушанга Шафти "Горящие маки" был удостоен второй премии на Берлинском кинофестивале. Спустя два года - сразу две премии: первый приз за лучшую техническую работу и молодежная премия за короткометражный фильм "Падение козерога" были вручены ему в Каннах. Очередной кинопремии наш соотечественник удостоился на международном фестивале в Локарно за фильм "Сиаваш в Персеполисе" Ферейдуна Рахнемаи.
"Я долгие годы танцевал с камерой в руках на съемочных площадках Ирана в партнерстве с такими режиссерами, как Ферейдун Рахнемаи, Фарох Гафари, Ахмад Фарука Каджари и другие, - рассказывает мой новый знакомец, - пока в 1965г. не оказался в Нью-Йорке. Плененный грандиозностью мегаполиса и вселенской свободой, я влюбился в этот город. Может, и потому, что здесь я нашел брата-близнеца: я и высочайший тогда в мире небоскреб Empire State Building родились в один день -1 мая 1931г.".
Однако проникнуть в замкнутый мир американского кино оказалось непросто. Помог случай: на официальном приеме Палян познакомился с кинооператором по фамилии Петрович, который оказался армянином по материнской линии, и тот представил его продюсеру Гейбу Секали. И вновь камера замигала в руках Петроса, правда, в фильмах с меньшим прокатным размахом: среди малобюджетных картин и телефильмов наиболее значимым стал фильм режиссера Жана Негулеско "Непобедимая шестерка".
Оператор продолжал снимать фильмы и в Иране. В 1972г. ирано-американский фильм "Исфаганец в Нью-Йорке" ("Приключение в персидском стиле") с его участием получил премию "Сепас" Иранской академии. После Иранской революции 1978г. Петрос Палян окончательно покинул страну, сохранив яркие воспоминания, которые позже выплеснулись на страницах книги "Я выстрелил в шаха", уже готовой к изданию.
ПАЛЯН МНОГО ПУТЕШЕСТВОВАЛ. "На вырученные с каждого фильма гонорары я ездил в турне по Африке, Индонезии, Южной Америке, где исследовал жизнь, нравы и культуру народов, - делится он. - Затем возвращался в США, напряженно работал, а после вновь отправлялся по странам и континентам. Лишь Армения оставалась мечтой, долгие годы казавшейся недосягаемой. Я перебрался в Лос-Анджелес, где подружился со многими неординарными армянами и создал свой армянский микрокосмос".
На родину предков Петрос впервые приехал прошлой осенью в качестве туриста. Глядя со смотровой площадки у памятника "Мать-Армения" на величественный Арарат и раскинувшийся у его подножия Ереван, он неустанно повторял: "Она очень красивая, наша родина". За 15 дней он обошел множество культурно-исторических памятников, снимая на фотопленку жемчужины армянской архитектуры, старые улицы, жителей Еревана и окрестных сел, новообретенных друзей. Благо пешие походы длиной в несколько километров – не в диковинку "юноше под 80": Петрос Палян – редкий житель Калифорнии, не пожелавший обзавестись автомобилем и предпочитающий ежедневно передвигаться по Лос-Анджелесу на своих двоих.
"Это помогает всегда быть в отличной форме, - вернулся к началу нашей беседы Петрос и добавил с лукавой улыбкой. – Есть еще парочка секретов моей молодости: я оптимист, во всем стараюсь видеть только хорошее и красивое, словно смотрю на мир через кинообъектив. А еще я сплю по ночам всего 3 часа, остальное время провожу в клубах латиноамериканских танцев, где приглашаю разных женщин покружиться под звуки сальсы, самбы, ча-ча-ча...Почему разных? Так они не выдерживают моего темпа и быстрой смены кадров перед глазами".
