Товмасян Арам
| Товмасян Арам | |
| |
| Другие имена: | Лер Камсар (псевд.), Товмагян Арам |
Биография
22 ноября 1965 г. в своей холодной и сырой квартире умирал один из самых талантливых армянских писателей - Лер Камсар. Он с нетерпением ждал редактора издательства «Айастан» Хачика Погосяна, который должен был принести сигнальный экземпляр его «Человека в домашней одежде» - книги, выхода которой он ждал столько лет...
Редактор ворвался в комнату с искаженным лицом и, не переводя духа, выпалил: «Варпет, ЦК наложил арест на вашу книгу!..». Эта весть стала последней каплей, подкосившей писателя… Семья уведомила соответствующие органы о его смерти не сразу, а лишь после того, как собрала и припрятала у надежных людей его рукописи и книги - иначе они могли сгнить в подвалах КГБ.
Сатирик Арам Товмасян выбрал тернистый путь, который предопределил его полную лишений и страданий судьбу изгнанника. Свои первые фельетоны, опубликованные в газетах родного Вана, он подписывал полюбившимся ему с детства именем Камсар. Как-то раз один из видных горожан, встретив его на улице, поздравил с очередным сатирическим рассказом и, похлопав по плечу, сказал: «Ты не Камсар, нет, ты - великий Камсар, Лер (Скала) Камсар!». Вот так и появился его литературный псевдоним - Лер Камсар.
В 1915 г. Камсар вместе с матерью перебрался в Закавказье и начал сотрудничать с издающимися там армянскими изданиями, сразу же завоевав признание читателей. Не было ни одного армянского редактора, который не умолял бы Камсара работать у него. Диапазон затрагиваемых сатириком тем был очень широк - от бытовых мелочей до политики, от узконациональных до общечеловеческих проблем. Как ни странно, власти спускали ему все, пока не наступили времена культа личности, жестоко карающие тех, кто осмеливался иметь свое собственное мнение. То были удобные времена для сведения личных счетов. А врагов у Камсара было предостаточно: слишком уж многих он сделал героями своих фельетонов, слишком многих выставил на всеобщее посмешище своим убийственным сарказмом. Долго раздумывать его недоброжелатели не стали…
В 1931 г. по инициативе армянских пролетарских писателей началась травля 43-летнего Камсара. В архивах Службы национальной безопасности Армении хранится папка с личным делом Камсара под грифом «Хранить вечно». Наряду с другими документами она содержит несколько рукописных страниц из дневника самого писателя, рассказывающего о том, как проходило заседание Рабкрина, на котором рассматривался его вопрос. Камсар выражает уверенность, что одним из организаторов этого процесса был Егише Чаренц, с которым сатирик был в свое время очень близок, но в дальнейшем серьезно разочаровался в нем - дело дошло до крупной ссоры. В период увлечения Чаренца футуризмом Лер Камсар в своем фельетоне-рецензии назвал поэта «певцом слюны, соплей и мочи». Именно это, по мнению сатирика, и стало причиной мести со стороны Чаренца, который хоть и явился на заседание с опозданием, но разразился в адрес Камсара самыми суровыми обвинениями - он назвал сатирика дашнаком и с присущей ему горячностью обругал его. А в конце велел председательствующему лишить Камсара последнего слова в свою защиту. «Я понял, что приговор мне вынесен заранее и меня вызвали лишь затем, чтобы я признался в совершении «преступлений»,- пишет Камсар. «Судьи» выбрали беспроигрышную тактику и с легкостью завлекли писателя в свою ловушку. Во времена, когда люди боялись даже вздохнуть, дабы власти не восприняли это как недовольство советским строем, Лер Камсар осмелился во всеуслышание заявить: «Турецкое правительство лучше вашего правительства!». Впоследствии писатель так прокомментировал свои слова: «Они прекрасно знали, что я не дашнак, но называли меня дашнаком. От волнения и злости я потерял контроль над собой и стал отвечать на их вопросы спонтанно. Именно этому следует приписать мое непродуманное сравнение правительства младотурок с нашим в пользу первого. И это при том, что именно руками младотурок были истреблены армяне Западной Армении, в том числе и многие мои горячо любимые родственники».
После этого злосчастного судилища редакторы газет и журналов, люди искусства стали всячески избегать Камсара. Изо дня в день писатель обивал пороги редакций и министерств в поисках хоть какой-нибудь работы, голодный и усталый стучался в равнодушные двери, но - напрасно. И это было еще «милосердным» наказанием. Осенью 1935 г. чекисты арестовали Камсара, в очередной раз вывезли и сожгли его архив. На этот раз писателя судили как «врага народа», дашнака, и на три года сослали в Воркуту.
Стоически отбыв срок, Камсар вернулся в Ереван. Однако правительство, посчитав, что наказание было недостаточным, а может, просто побаиваясь его острого пера, решило изолировать писателя от общества. Лер Камсар не успел даже зайти домой и повидаться с женой и детьми: явились милиционеры и заявили, что ему запрещено проживание в городе. Свидание с родными в тот день так и не состоялось. Камсара сослали в Басаргечар (ныне Варденис) - теперь уже на целых 18 лет!
Если некоторых писателей большевистская власть просто расстреляла, то Камсара она обрекла на медленную смерть. «Моя комнатка здесь была ужасно крохотной… Зимой положение становилось воистину невыносимым. Все то, что содержало хоть каплю воды, обращалось в лед. Чтобы разгрызть окаменевший хлеб, я отогревал его в постели за пазухой - чтобы он хоть чуточку отошел от тепла моего тела...». Но даже в таком состоянии он не переставал писать, хотя полноценно мог работать лишь в теплую погоду, прислонившись к копнам сена.
Лер Камсар отправился в ссылку молодым, полным сил и энергии человеком, а вернулся постаревшим телом и душой.
Преследования не прекратились и после 1954-го - года амнистии. ЦК, пресса, Театральное управление и даже Союз писателей не давали ему писать и печататься. И лишь в годы «оттепели», когда жизнь уже казалась ему лишенной смысла, правительство восстановило его писательские права и назначило мизерную пенсию для дальнейшего существования.
…Камсару не суждено было уйти из жизни умиротворенным - ему было отказано даже в этом. В 1965 г. готовится к печати его сборник «Человек в домашней одежде», ставший лебединой песней Камсара. Выходу книги в свет помешал злополучный фельетон «Директор театра», который Камсар написал по заказу журнала «Возни», будучи не знаком с прообразом «героя» - директором театра имени Сундукяна Казаром Казаряном. Последний задействовал все свои возможности и посредством ЦК добился-таки запрета на продажу книги.
Вот так закончилась мученическая жизнь дарящего своим читателям смех человека. Перед смертью он успел сказать лишь: «Прошу вас похоронить меня лицом вниз… чтобы не видеть этого правительства. Не сомневайтесь: когда-нибудь режим сменится, и я, даже весь истлевший, снова перевернусь на спину».
