Версия 22:18, 14 мая 2019

Биография

Часто ездил из России в Персию и обратно, снабжая русские мануфактуры шелком-сырцом.

Через малое время после приезда в Россию оказался он одним из пяти соучредителей одного из самых крупных в России предприятий «Штофных и прочих шелковых парчей мануфактура», созданное по царскому указу в 1717 году, и призванное за три года полностью удовлетворить спрос на российском рынке в дорогих тканях. Поначалу в дело входили, вице-канцлер и президент Коммерц-коллегии Петр Павлович Шафиров, граф Толстой и генерал-адмирал Апраксин. В их руках оказалась монополия на ввоз дорогих тканей из-за границы. Само производство не развивали, а ввозили из-за границы. Окончательно дело разладилось из-за какой-то свары между Меньшиковым и Толстым. Написали учредители Петру письмо о том, что трудно им без опыта в купеческом деле. Наживаться на ввозе импортных тканей они готовы были сколь угодно долго, а вот что касается производства, шелка-сырца, ткацких станов, и умелых работников. Хорошо бы включить в состав учредителей каких-нибудь купцов-промышленников. Включили пять купцов, в числе которых и оказался Шериман.

В 1722 году, фактически через год после его введения в состав управляющих, Шериман выходит из их состава, сохраняя права на часть московского производства и получив сто станов в частную собственность. Имея согласно новым указам возможность завести собственное предприятие, Игнатий Шериман организует шелкоткацкую мануфактуру на территории Фрянова. Надо отметить, что вместе с И.Ф. Шериманом в управление компанией были введены и крупные купцы: Матвей Григорьевич Евреинов, Аникеев, Федор Лукич Мыльников, Михаил Короткий. В году они так же выходят из состава компании, сохраняя за собой определенные хозяйственные права.

Так «Штофных и прочих шелковых парчей мануфактура» становится ядром для нескольких наиболее известных в России шелковых мануфактур, продолжавших работать во второй половине XVIII века. К 1724 году относится факт выхода из компании Шафирова, Апраксина и Толстого и вместе с тем лишение компании основного уставного капитала. Таким образом, как единое предприятие "Штофных и прочих шелковых парчей мануфактура" просуществовала очень недолго, с 1717 по 1724 год.

С 1721 по 1724 год часть оборудования, отошедшая Шериману, продолжала работать, по всей видимости, на территории Посольского приказа в Москве. За это время было завершено строительство фабричных корпусов во Фрянове и осуществлен перевоз из Москвы большей части производственных мощностей московской мануфактуры. Несложно выявить причины того, почему для развертывания производства было выбрано именно Фряново. С одной стороны, специфика местности позволяла осуществить полный цикл производства за счет возможности постройки водяных мельниц для трощения шелковых нитей. Обилие воды позволяло обустроить и красильню для крашения шелка.

Шериман приехал во Фряново и привез с собою двадцать шесть ручных ткацких станов и двадцать три мастера-ткача. С этих двух десятков ткацких станов и такого же количества ткачей и началась первая в Подмосковье текстильная мануфактура, а уж с фряновской шелкоткацкой мануфактуры, в свою очередь, началось все то великое множество подмосковных текстильных производств, которое, уже в первой половине девятнадцатого века, назовут «Русским Лионом и Руаном».

Шериман подошел к делу серьезно – завез из Персии сырье, выстроил просторные каменные корпуса, дополнительно набрал рабочих и стал учить их шелкоткацкому мастерству… На самом деле, не от хорошей жизни он выстроил каменные. Игнатий Францевич сначала построил деревянные, но их сожгли местные крестьяне, а они бы их не жгли, кабы их по указу императрицы Анны Иоанновны от 1736 года не прикрепили к фабрике навечно, а их бы не прикрепили, если бы не было страшной нехватки ткачей. Так фабрики принимали характер исправительного учреждения. Известно, что во Фрянове имелась изначально вооруженная охрана или «караул», призванная не фабрику охранять от сторонних посягательств, а скорее стеречь рабочих от побега.

Шеримановские ткачи представляли собой довольно живописный срез тогдашнего российского общества. Кого могли поймать на больших дорогах, в кабаках и даже на папертях – тех и отправляли без всякого суда рабочими на мануфактуры. Получалось что-то вроде трудовых колоний, в которых жили и работали «тати, мошенники, пропойцы, винные бабы и девки», профессиональные нищие, проститутки и беглые крестьяне.

При фабрике была постоянная вооруженная охрана, которая не столько охраняла рабочих, которые и сами могли обидеть кого угодно, а, скорее, охраняла местных жителей от этих рабочих. Надо сказать, что поджигатели были не из числа тех, кто понаехал из Москвы, а местные монастырские крестьяне из близлежащей деревни. Поначалу они нанимались на фабрику сезонными рабочими, обычно с осени до весны, пока не нужно пахать, боронить, сеять, косить и делать все то, что делают крестьяне с весны по осень. Затем последовал царский указ о том, что они теперь «вечноотданные» фабрике и ее владельцу.

Несмотря на все эти обстоятельства, продукция фабрики Шеримана была очень высокого качества. Достаточно сказать, что золотая парча коронационного платья Елизаветы Петровны была не французской, не персидской, а именно фряновской работы. Тончайшие немецкие золотые нити искусно переплели с нитями персидского шелка. Фряновские мастера ткали шелковые штофные обои, шерсть, бархат, платки и серую шелковую ткань с цветочным орнаментом под названием гризет.

Уже на собственный счет Шериман купил несколько сот крестьян у окрестных помещиков для своих собственных нужд, а прежде всего для нужд фабрики. Заодно разбил регулярный парк, построил дом и, когда он в 1752 году скончался, то оставил после себя успешно работающую фабрику, которую его сын Захарий Шериман… через несколько лет продал вместе с приписанными к ней рабочими-крестьянами и всеми земельными угодьями двум своим землякам и соплеменникам из Новой Джульфы – двоюродным братьям Лазарю и Петру Лазаревым.

Захарий Шериман уехал в Европу, осел где-то в Италии.

Разное

• Отец (по другим сведениям дядя) Игнатия Шеримана Захарий Саградов (Шериманян) приезжал в Москву по делам Армянской торговой компании из Новой Джульфы. Чтобы дела этой компании шли в России не просто хорошо, а очень хорошо, подарил он русскому царю трон. Покрытый золотом и слоновой костью трон был инкрустирован жемчугом, яхонтами и восемьюстами алмазами. После этого дела Армянской торговой компании пошли так хорошо, что английские купцы, торговавшие в Московии в то время, довольно долгое время испытывали зависть к армянам.
• Был армянином-католиком.
• В 1725 году И.Ф. Шериман купил у Петра Елизаровича Избранта за 1050 рублей участок в Столповом переулке (ныне Армянский переулок).
• В 1758 году сын Игнатия Захарий Шериман продал участок за 4300 рублей Лазарю Назаровичу Лазареву.
• В 1758 году Захар Игнатьевич Шериман, - сын Игнатия Францевича продает Фряново вместе с заведенной фабрикой Лазаревым. А.П. Базиянц пишет: "Можно предположить, что католики Шериманы предпочли или были вынуждены сократить или вовсе прекратить свою торговую и предпринимательскую деятельность в России". В том же 1758 году, а именно 18 мая, сын Игнатия Шеримана, - Захар продает Лазаревым "двор с каменным и деревянным строениями в приходе Николая Чудотворца в Столпах". Продажа практически всех владений Шериманов, как видится, была связана с желанием Захария Игнатьевича Шеримана покинуть пределы России, обосновавшись в Западной Европе. У известной фамилии существовали и иные экономические интересы. Будучи, по всей видимости, руководителями армянской католической диаспоры еще в Новой Джульфе, они обладали тесными экономическими и дипломатическими связями в Италии. Однако на протяжении с 1740 по 1758 год, то есть на протяжении восемнадцати лет, не обнаружено никаких сведений ни о состоянии фабрики, ни о выпускавшейся продукции, ни о какой-либо деятельности при дворе самого Захария Шеримана. Видимо эти факты свидетельствуют о мерах предосторожности, предпринятых сыном Игнатия Францевича.

Библиография