Сараджев Константин Константинович

Материал из Энциклопедия фонда «Хайазг»
Версия от 20:01, 20 января 2012; Vgabdulin (обсуждение | вклад)
(разн.) ← Предыдущая | Текущая версия (разн.) | Следующая → (разн.)
Перейти к: навигация, поиск
Дополните информацию о персоне
Сараджев Константин Константинович
Сараджев-Сараджян Константин Константинович.jpg
Другие имена: Сараджев-Сараджян Константин Константинович,
"Ре" (псевд.)
Дата рождения: 1900
Место рождения: Москва, Россия
Дата смерти: 1942
Место смерти: Москва, Россия
Краткая информация:
Композитор, звонарь-виртуоз, теоретик русского колокольного звона

Биография

Сараджев Константин Константинович получил домашнее музыкальное образование.

Хотя К.К. Сараджев жил в музыкальной семье, музыке систематически он не учился и всем музыкальным инструментам предпочитал колокола.

Обладал феноменальным музыкальным слухом, утверждал, что в каждом звуке темперированной шкалы способен различить 243 оттенка.

Особое внимание уделил колоколам, с 14 лет начал звонить, с 15 освоил технику трезвона. Систематизировал правила оборудования традиционной русской колокольни, подбора колоколов, игры на них.

Записал подробные, включающие до 20 обертонов звуковые спектры 317 благовестников Москвы и её окрестностей (всего 295 колоколен и звонниц). Составил свыше 100 оригинальных композиций для игры на колоколах.

Излюбленным местом для своих выступлений избрал колокольню церкви Марона Пустынника в Старых Панех в районе улицы Большая Якиманка.

Развил теорию русского колокольного звона, одним из важнейших компонентов которого считал ритмическую организацию; судил о звучании каждого колокола как о некой «индивидуальности», «звуковом дереве», «звуковой атмосфере», более, чем другие инструменты, богатой оттенками звучания; их сплетение и порождает музыку звона.

В конце 1920-х гг. выдвинул проект создания Государственной концертной (светской) колокольни на базе колоколов церкви Марона Пустынника (не осуществлён).

В 1930 по контракту выезжал в США, где в Гарвардском университете создал колокольню из колоколов, закупленных в СССР.

Во времена повсеместного уничтожения колоколов, К. Сараджев сумел вывезти наиредчайшие колокола в Соединенные Штаты Америки; там для них специально в Гарварде была отстроена звонница по его собственному проекту. Контракт был подписан на год. Он представлял там русское искусство, он представлял Россию. Имя Сараджева было известно и любимо за границей.

Друзья уговаривали его остаться в Америке, но он все-таки вернулся в растерзанную и опустошенную Россию, не перенеся разлуки с ней. Здесь, в России, в Петербурге, он сделал замечательный доклад о колоколах перед огромной аудиторией, где он рассказал о значении колокола, о процессе игры, о форме и сущности звона.

Уникальные способности

Сараджев обладал особым, абсолютным слухом. Музыканты с абсолютным слухом в звуке колокола различают три основных тона, он же слышал более восемнадцати, а в октаве он, по его словам, четко различал 1701 тон.

Уникальность К.Сараджева была сопряжена с "гиперстезией слуха". Вероятно, феноменальной была и его память. Так, он мог разговаривать, произнося слова задом наперед. По его собственному признанию, обладая "истинным слухом", он будто бы мог слышать по 112 бемолей и 112 диезов каждого тона, что, по его подсчетам, давало 1701 звуковых градаций на октаву.

Как бы то ни было, он, по словам А.И.Цветаевой, слышал все обертоны музыкальных звучаний. Кроме того, как Сараджев писал сам, для него "каждая вещь, каждое живое существо Земли и Космоса звучит и имеет определенный, свой собственный тон" (в контексте, "тональность" - И.В.; хотя, надо иметь ввиду, что для него существовал еще и "Тон с большой буквы", который он понимал как не "просто определенный звук, а как бы живое огненное ядро звука", так называемую "тональную гармонизацию").

"Каждый драгоценный камень, - продолжал он, - имеет, например, свою индивидуальную тональность и имеет как раз тот цвет, который соответствует данному строю". Он приводит подробную таблицу "звучаний" кристаллов, стекла, различных металлов (например, золото - это Fa-Re, чугун Sol-Mi и т.д.).

Сама Анастасия Цветаева для Сараджева звучала как "Мi шестнадцать диезов мажор", а ее знаменитая сестра Марина как "Mi семнадцать бемолей минор". Кроме того, он "видел" и различал цвета всех этих людей. Так, художник А.П. Васильев был для него "Ре-диез мажор оранжевого цвета".

Сочинения

  • Список индивидуальностей больших колоколов всех колоколен г. Москвы, в книге: Памятники культуры. Новые открытия. 1977, М., 1977. С. 36—51

Разное

  • Сын дирижёра К.С. Сараджева и пианистки Натальи Ниловны Сараджевой (дочь детского врача Н.Ф. Филатова, ученица С.В. Рахманинова).
  • Константин Сараджев страдал эпилепсией.
  • А. И. Цветаева посвятила К. К. Сараджеву свой «Сказ о звонаре московском». Именно благодаря Цветаевой и ее книгам мир узнал много интересного о К.К. Сараджеве. Его работа «Музыка – колокол», которую он писал всю свою жизнь, так и не была издана, сохранились только отрывки рукописей, которые хранятся в Музее им. Глинки.
  • Его мечта – создание светской звонницы – при его жизни не осуществилась. В 1941 г. он лечился в клинике под Москвой. Фашистам удалось дойти до этих мест, всех пациентов они уничтожили. Погиб и Константин Константинович, которому тогда было лишь 42 года.
  • Кстати, о колоколах, которые были проданы в Америку, в России вспомнили лишь в 1984 г. От священника Джона Ариксона из православного монастыря в Нью-Йорке стало известно, что в Гарварде до сих пор находится 17 колоколов, привезенных Константином Константиновичем: «Расположение колоколов по отношению друг к другу выполнено по указанию Константина Сараджева, они пронумерованы и расположены по схеме от наибольших к наименьшим.
  • Жил в районе Остоженки, затем в Малом Кисловском переулке, 4.

Библиография