Версия 13:09, 12 октября 2009 (просмотреть исходный код) Ssayadov (обсуждение | вклад) ← Предыдущая правка		Версия 13:12, 12 октября 2009 (просмотреть исходный код) Ssayadov (обсуждение | вклад) (→‎Сочинения) Следующая правка →
Строка 47:		Строка 47:
	==Сочинения==		==Сочинения==
	Обломки фраз... Черновики поэта ...		Обломки фраз... Черновики поэта ...
		+
	Ночь так длинна, а дорог керосин,		Ночь так длинна, а дорог керосин,
		+
	Осколки слов... Как много недопето.		Осколки слов... Как много недопето.
		+
	Последнее кольцо отнесено в Торгсин...		Последнее кольцо отнесено в Торгсин...
		+
	Работы много, жизнь была несладкой.		Работы много, жизнь была несладкой.
		+
	И разве можно темы исчерпать?..		И разве можно темы исчерпать?..
−	Один вот Лермонтов что стоит... В	+
−	лихорадке	+	Один вот Лермонтов что стоит... В лихорадке
		+
	Спешит перо от мыслей не отстать.		Спешит перо от мыслей не отстать.
		+
	Устало тело. Днем контор обуза,		Устало тело. Днем контор обуза,
		+
	А до утра  - сладчайший шепот с Ней.		А до утра  - сладчайший шепот с Ней.
		+
	Нет дров и хлеба... Но богата Муза, -		Нет дров и хлеба... Но богата Муза, -
		+
	Она с ним делится всегда казной своей.		Она с ним делится всегда казной своей.
		+
	Перо бежит. Немного зябко. Осень.		Перо бежит. Немного зябко. Осень.
		+
	Ярка строфа. Дрожит коптилки свет.		Ярка строфа. Дрожит коптилки свет.
−	Надолго ль хватит сил? Туберкулез не	+
−	спросит.	+	Надолго ль хватит сил? Туберкулез не спросит.
		+
	Успел ли «Демона» перевести поэт.		Успел ли «Демона» перевести поэт.
		+
	***		***
	Я видел сон. В нем мы в плену морской пучины		Я видел сон. В нем мы в плену морской пучины
		+
	на малом челноке, среди кипящих вод.		на малом челноке, среди кипящих вод.
		+
	Тьма ослепляла нас, дышала пена в спины,		Тьма ослепляла нас, дышала пена в спины,
		+
	и лишь любовь вела чрез волн круговорот.		и лишь любовь вела чрез волн круговорот.
		+
	Любимая, с тобой мы весел не бросали,		Любимая, с тобой мы весел не бросали,
		+
	вверяясь силе рук, молясь на случай свой,		вверяясь силе рук, молясь на случай свой,
		+
	но берега надежд, как призрак, ускользали,		но берега надежд, как призрак, ускользали,
		+
	и ослепляла тьма, и оглушал прибой.		и ослепляла тьма, и оглушал прибой.
		+
	Взметнула буря вновь вослед валы лихие,		Взметнула буря вновь вослед валы лихие,
		+
	челнок наш разнесен, и близок смерти круг.		челнок наш разнесен, и близок смерти круг.
		+
	Не разорвала лишь безудержность стихии		Не разорвала лишь безудержность стихии
		+
	слиянье наших душ, сцепленье наших рук.		слиянье наших душ, сцепленье наших рук.
		+
	А буре мало тел, отчаяньем распятых, -		А буре мало тел, отчаяньем распятых, -
		+
	она раскатом волн внушает нам двоим,		она раскатом волн внушает нам двоим,
		+
	что к вере и любви уже нам нет возврата,		что к вере и любви уже нам нет возврата,
		+
	что спорили мы зря со жребием своим.		что спорили мы зря со жребием своим.
	***		***
	Цветы родных долин, мое оплачьте горе.		Цветы родных долин, мое оплачьте горе.
		+
	Пусть плачет надо мной небес ночных эфир,		Пусть плачет надо мной небес ночных эфир,
		+
	И кручи горных скал и воды в шумном море.		И кручи горных скал и воды в шумном море.
		+
	И сумрачных ночей задумчивый зефир.		И сумрачных ночей задумчивый зефир.
		+
	Зашло за горизонт кровавое светило,		Зашло за горизонт кровавое светило,
		+
	Долины и леса окутал мрак ночной.		Долины и леса окутал мрак ночной.
	И вы ушли, ушли... И мир весь, как могила,		И вы ушли, ушли... И мир весь, как могила,
		+
	И давит, и гнетет усталый разум мой.		И давит, и гнетет усталый разум мой.
		+
	Теперь я одинок, но пылкою мечтою		Теперь я одинок, но пылкою мечтою
		+
	Без устали несусь, несусь за вами вслед		Без устали несусь, несусь за вами вслед
		+
	И призываю вас, но голос мой с тоскою		И призываю вас, но голос мой с тоскою
		+
	Теряется во мгле, и мне ответа нет.		Теряется во мгле, и мне ответа нет.
		+
	Цветы родных долин, мое оплачьте горе,		Цветы родных долин, мое оплачьте горе,
		+
	Пусть плачет надо мной небес ночных эфир,		Пусть плачет надо мной небес ночных эфир,
		+
	И кручи горных скал, и воды в шумном море,		И кручи горных скал, и воды в шумном море,
		+
	И сумрачных ночей задумчивый зефир.		И сумрачных ночей задумчивый зефир.
	***		***
	По клавишам немым фортепиано		По клавишам немым фортепиано
		+
	Рассыпалось души моей монисто.		Рассыпалось души моей монисто.
		+
	Так плакали мучительно и пьяно		Так плакали мучительно и пьяно
		+
	Рапсодии божественного Листа.		Рапсодии божественного Листа.
		+
	И по листам тобой забытых вальсов		И по листам тобой забытых вальсов
		+
	С ресниц луны влюбленно-серебристых		С ресниц луны влюбленно-серебристых
		+
	Рассыпался узор огней бенгальских,		Рассыпался узор огней бенгальских,
		+
	Как музыка мучительного Листа.		Как музыка мучительного Листа.
		+
	Тебя уж нет, прекрасное виденье!		Тебя уж нет, прекрасное виденье!
		+
	Прошли года безрадостно и мглисто,		Прошли года безрадостно и мглисто,
		+
	Прошла любовь. Но ты, о, вдохновенье,		Прошла любовь. Но ты, о, вдохновенье,
		+
	О, музыка рыдающего Листа!		О, музыка рыдающего Листа!

---

Версия 13:12, 12 октября 2009

Анопьян Оноприос Яковлевич
Дата рождения:	1873
Дата смерти:	09.02.1934
Краткая информация: Поэт и переводчик

Биография

Окончил Нахичевано-Бессарабскую духовную семинарию.

Пытался поступить в Лазаревский институт, в Московское училище живописи, ваяния и зодчества (у него были способности и к живописи), в Эчмиадзинское училище, но всюду терпел неудачу.

Служил срочную в 1-м Кавказском полку. (из письма от 20.11.1895г.: «Солдатский борщ и кашу впервые ели в Екатеринодаре»).

С конца 90-х годов - в Таганроге, с 1902 г. - в Ростове, с 1909 г. - в Симферополе. Конторщик, банковский служащий и т.п.

Первая публикация - оригинальное стихотворение «Зима» и перевод лермонтовского «Пророка» - в 1891 г. в венском армянском журнале «Андес Амсорья». Впоследствии широко публиковался в журналах армянской диаспоры.

Переводил Анопьян стихи и прозу Пушкина, Лермонтова, Достоевского («Записки из мертвого дома» - в петербургском журнале «Аракс»), Мицкевича, Надсона, Фофанова, Вердена, Блока, Горького («Мещане» - для Тифлисского армянского театра), Волошинова, Пастернака. Перевел на армянский язык произведения шестидесяти двух русских и западноевропейских поэтов.

Брат поэта писал литератору Геннадию Панину:

«Не мог он спокойно проходить мимо творческих красот больших дарований и глубоко переживал их. И пережитое им волнение как бы просилось вылиться в форму...»

Умер от туберкулеза в 1934г.

Сочинения

Обломки фраз... Черновики поэта ...

Ночь так длинна, а дорог керосин,

Осколки слов... Как много недопето.

Последнее кольцо отнесено в Торгсин...

Работы много, жизнь была несладкой.

И разве можно темы исчерпать?..

Один вот Лермонтов что стоит... В лихорадке

Спешит перо от мыслей не отстать.

Устало тело. Днем контор обуза,

А до утра - сладчайший шепот с Ней.

Нет дров и хлеба... Но богата Муза, -

Она с ним делится всегда казной своей.

Перо бежит. Немного зябко. Осень.

Ярка строфа. Дрожит коптилки свет.

Надолго ль хватит сил? Туберкулез не спросит.

Успел ли «Демона» перевести поэт.

Я видел сон. В нем мы в плену морской пучины

на малом челноке, среди кипящих вод.

Тьма ослепляла нас, дышала пена в спины,

и лишь любовь вела чрез волн круговорот.

Любимая, с тобой мы весел не бросали,

вверяясь силе рук, молясь на случай свой,

но берега надежд, как призрак, ускользали,

и ослепляла тьма, и оглушал прибой.

Взметнула буря вновь вослед валы лихие,

челнок наш разнесен, и близок смерти круг.

Не разорвала лишь безудержность стихии

слиянье наших душ, сцепленье наших рук.

А буре мало тел, отчаяньем распятых, -

она раскатом волн внушает нам двоим,

что к вере и любви уже нам нет возврата,

что спорили мы зря со жребием своим.

Цветы родных долин, мое оплачьте горе.

Пусть плачет надо мной небес ночных эфир,

И кручи горных скал и воды в шумном море.

И сумрачных ночей задумчивый зефир.

Зашло за горизонт кровавое светило,

Долины и леса окутал мрак ночной. И вы ушли, ушли... И мир весь, как могила,

И давит, и гнетет усталый разум мой.

Теперь я одинок, но пылкою мечтою

Без устали несусь, несусь за вами вслед

И призываю вас, но голос мой с тоскою

Теряется во мгле, и мне ответа нет.

Цветы родных долин, мое оплачьте горе,

Пусть плачет надо мной небес ночных эфир,

И кручи горных скал, и воды в шумном море,

И сумрачных ночей задумчивый зефир.

По клавишам немым фортепиано

Рассыпалось души моей монисто.

Так плакали мучительно и пьяно

Рапсодии божественного Листа.

И по листам тобой забытых вальсов

С ресниц луны влюбленно-серебристых

Рассыпался узор огней бенгальских,

Как музыка мучительного Листа.

Тебя уж нет, прекрасное виденье!

Прошли года безрадостно и мглисто,

Прошла любовь. Но ты, о, вдохновенье,

О, музыка рыдающего Листа!

Отзывы

• Валерий Брюсов, переводчик и составитель антологии армянской поэзии, отмечал:

  «Из новых поэтов, не включенных в наш сборник, особого внимания заслуживают Оноприос Анопьян и Симеон Бабиян».

Разное

• Несколько стихотворений и рукописи, собранны сыном Анопьянанаходятся в историко-этнографическом музее с. Чалтырь.

Библиография

Ссылки

• Энциклопедия старого Ростова и Нахичевани-на-Дону. Том 1.
• Сидоров В.С. Энциклопедия старого Ростова и Нахичевани-на-Дону. Т.5.Ростов-на-Дону. 1999.
• Сидоров В.С. Энциклопедия старого Ростова и Нахичевани-на-Дону. Т.5. Ростов-на-Дону. 1999

Архивы

• МЛИ АН Арм. ССР, ф. 12, 300 ед. хр., 1890-1950.