Изменения

Чуть ранее писатель представил газете «Новые Известия» свое эссе – размышление об армянской резне. «О том, когда я впервые услышал слова «резня», «армянская резня», помню абсолютно точно. И мне до сих пор стыдно и отвратительно, что это случилось когда мне было уже почти тридцать лет. Мне кажется, слова такого рода каждый человек должен услышать в раннем детстве, чтобы запомнить на всю жизнь и бояться их, как Божьего суда... Я услышал о резне от своего друга – писателя Гранта Матевосяна, он объяснял мне все очень хорошо... но я ничего не понимал. Начал понимать через несколько лет, когда приехал к нему в Армению и заглянул в такую полузапрещенную книгу материалов о резне... Что меня тогда потрясло? Что ошеломило? Для размышлений, для анализа не оставалось места. Это была Книга. Самое большое, что меня поражает – когда человек ли, целый народ поднимают свою скорбь и свое достоинство до масштабов великой книги.История замалчивания скорби и достоинства с первого и до сегодняшнего дня продолжается, так или иначе. Я вспоминаю, когда «Уроки Армении» проходили печать в нашей цензуре в 1969 году, они выкрамсывали места, где цитировались фашистские инструкции по поводу освещения подробностей геноцида армян: «Дескать, надо хранить вежливое молчание в этом вопросе». И сейчас, в связи с вхождением Турции в ЕЭС, геноцид 1915-го – последний оплот сопротивления гуманизма... Ветхий Завет смыкается с Концом Света. Армяне, евреи, цыгане, чеченцы – вот чего не может понять цивилизованная Европа – это один, общемировой вопрос. Это люди, существующие несмотря ни на что, и именно этим, быть может, более, чем другие, они завоевали полное право на продолжение своего тысячелетнего существования», - написал Андрей Битов.

Автор собственной «Империи в четырех измерениях» поразмышлял также о том, почему развалилась пятая империя – Советский Союз: «Нет более правдивой вещи, чем язык. Он выдает любую неправду, не прощает ни одного слова. Русский язык прекрасен, он все вынес, переварил и до сих пор является средством общения. Мне особенно нравится, когда всякие «новые европейцы» стараются говорить на английском, тщательно подбирая слова, а после официоза вдруг: «Слушай! Давай поговорим на русском». Не надо утрачивать русский язык. Но империя не распалась, если бы было больше внимания к языкам других народностей». И тут же заметил с грустью: «Я не могу похвастаться, что изучил армянский язык. Моя голова не может его вместить». Но вряд ли это является недостатком писателя, сказавшего звонкое Слово об Армении, которое услышал весь мир.