Яворов Пейо
| Яворов Пейо | |
| Другие имена: | Пейо Тотев Крачолов (наст. имя) |
| Дата рождения: | 01.01.1878 |
| Место рождения: | Чирпан, Болгария |
| Дата смерти: | 29.10.1914 |
| Место смерти: | София, Болгария |
| Краткая информация: Болгарский поэт, основоположник болгарского символизма | |
Содержание
Биография
Уже в восемь лет мальчик Пейо стал сочинять стишки. В областной мужской гимназии спустя годы его стихи вызвали восхищение учителя литературы, который сказал ему: „Слушай, парень, не похож ты на других, в тебе есть дар от Бога!”. Отец будущего поэта, убежденный, что мужчины должны кормить семью, а женщины возиться по хозяйству, заставил сына прекратить учебу и идти работать. Работу ему удалось найти телеграфистом в Поморие на Черном море. Но стихи оставались его страстью. И вот в 1901 г. в Варне выходит сборник стихов, в который включены ставшие знаковыми для болгарской поэзии произведения под названиями „Калиопа”, „Град”, „Армяне” и другие.
В 1902 г. вместе с отрядом Михаила Чакова Яворов перебирается на территорию Македонии, продолжающей томиться под турецкой властью. „Для нас он был как божество”, – вспоминает позже Чаков. Это описание дополняет наш собеседник г-н Тодор Иванов, говоря уже о деятельности в отрядах виднейших борцов за освобождение болгарских земель в Македонии.
„В 1903 г. 6 месяцев Яворов участвует в акциях и боях отряда под руководством Гоце-Делчева. После разгрома последнего крупнейшего на порабощенных землях восстания за освобождение болгар во Фракии и Македонии осенью 1903 г., известного как Ильинденско-Преображенское, после тысяч невинных жертв и смерти Гоце Делчева Яворов впадает в шоковое состояние. Затем берется за перо и составляет биографию этого великого болгарина, которая выходит в конце того же года. Последовал второй сборник стихов, в предисловии к которому другой видный болгарский поэт Пенчо Славейков пишет следующее: „Поэзия Яворова не для невеж”.
Великая любовь разгорелась между Пейо Яворовым и сестрой писателя Петко Тодорова Миной. Ей Яворов посвящает свое невероятное стихотворение „Глаза твои лучи”. Но девушке было суждено умерить в возрасте 20 лет от туберкулеза в Париже. После ее смерти Яворов перестал писать стихи. Во втором полугодии 1910 г. он находится в Париже и каждый день пересекает Булонский лес с букетом красных роз в руке, предпочитая в одиночестве побыть со своей любимой, хоть и на ее могиле.
Проходит время. На экскурсии близ Софии Яворов знакомится с Лорой – дочерью политика Петко Каравелова.
Снимка„Лора Каравелова как раз вернулась из Франции, где училась в католическом пансионе. Она прекрасно владела четырьмя языками, играла на фортепиано и скрипке, очень хорошо рисовала. Месяцем ранее Лора обручилась с доктором Иваном Дрянковым, невзрачным, и, по мнению многих, неподходящим для нее. Вспыхнувшее между Яворовым и Лорой чувство было настолько сильно, что вернувшись в свою холостяцкую квартиру, он тут же написал стихотворение „Стон”, а восьмью годами позднее, накануне своего самоубийства, посвятил эти строки своей Лоре. Это был стон, который и сегодня звучит со страшной силой”.
В 1908 году Пейо Яворов начал работать драматургом Народного театра. Он уже добился славы любимого многими поэта. Лора преследовала его – отправляла открытки и телеграммы, дарила цветы, всячески пыталась с ним встретиться, но поэт избегал ее. Уже тогда он предчувствовал, что эта женщина принесет ему несчастье. И все же, они стали звездной парой Софии. 19 августа 1912 года Лора Каравелова и Пейо Яворов обвенчались.
„В это время Яворов был представителем Внутренней македонско-одринской революционной организации, – рассказывает Тодор Иванов. – В его квартире хранились оружие ВМРО, печати и деньги организации. Лора активно помогала ему: раздавала деньги и оружие мятежникам, вела переписку. Но она была невероятно ревнивой, настолько, что ревновала даже к покойной Мине. После очередного семейного скандала, 30 ноября 1913 года в два с половиной ночи она схватила пистолет Яворова и выстрелила себе в сердце, как потом объяснял следователю сам поэт. Через полчаса из этого же пистолета Яворов выстрелил себе в висок. Поэт остался жив, но ослеп”.
Родственники Лоры заявляли, что пуля была выпущена его рукой. 1914-й, ставший последним годом в жизни Пейо Яворова, был настоящей агонией. Публика называла его убийцей, его уволили из театра, оставив без средств к существованию. Своим немногим оставшимся рядом друзьям, Яворов говорил: „Клянусь памятью своей матери, что я не убивал своей любимой Лоры, ее убила ревность”. 29 октября 1914 года поэт покончил жизнь самоубийством, сначала выпив яд, а затем выстрелив в себя. На его похороны пришла вся София, та София, которая еще несколько часов тому назад считала его убийцей Лоры. Яворова похоронили рядом с его любимой. Над могилой поэта литературный критик Боян Пенев произнес такие слова: „Сегодня мы не даем себе отчета в том, что теряем, но пройдут десятилетия, минуют столетия, и тогда болгары поймут, какого гения потеряли”.
Сочинения
Драмы
- В полите на Витоша (1910)
- Когато гръм удари, как ехото заглъхва (1912)
Стихотворения
- Арменци
- Градушка
- Две души
- Две хубави очи
- Край морето
- Напред!
- Стон
- Ще бъдеш в бяло
Стихотворение посвящённое армянам
АРМЯНЕ
Изгнанники, жалкий обломок ничтожный народа, который все муки постиг, и дети отчизны, рабыни тревожной, чей жертвенный подвиг безмерно велик, – в краю, им чужом, от родного далеко, в землянке, худые и бледные, пьют, а сердце у каждого ноет жестоко; поют они хором, сквозь слезы поют.
И пьют они, чтобы забыть в опьяненье о прошлом, о том, что их ждет впереди, – вино им дает хоть на время забвенье, и боль утихает в разбитой груди. Шумит в голове, все покрылось туманом, исчезнул отчизны страдальческий лик; к ее сыновьям, в омрачении пьяном, уже не доходит о помощи крик.
Как зверем голодным гонимое стадо, рассеялись всюду в краю, им чужом, – тиран-кровопийца, разя без пощады, им всем угрожает кровавым мечом. Родимый их край превратился в пустыню, сожжен и разрушен отеческий кров, и, беженцы, бродят они по чужбине, – один лишь кабак приютить их готов!
Поют они… Льется их буйная песня, как будто бы кровью исходят сердца, и давит их ярость, им душно и тесно, в душе у них – горе и гнев без конца. Сердца угнетенных наполнены гневом, в огне их рассудок, а взоры в слезах, и льется их песня широким напевом, и молнии мести сверкают в глазах.
И зимняя буря, их пению вторя, бушует, и воет, и дико ревет, и вихрем бунтарскую песню в просторе далеко по белому свету несет. Зловещее небо насупилось мглистей, и все холоднее студеная ночь, а песня все пламенней, все голосистей. И буря ревет, голосит во всю мочь…
И пьют… и поют… То обломок ничтожный народа, который все муки постиг, то дети отчизны, рабыни тревожной, чей жертвенный подвиг безмерно велик. Босые и рваные, в тяжкой разлуке с отчизной далекой, вино они пьют, стремясь позабыть все несчастья и муки, – поют они хором, сквозь слезы поют!
