Бюрократ, editor, nsBadRO, nsBadRW, nsDraftRO, nsDraftRW, reviewer, администратор
153 432
правки
Изменения
Нет описания правки
=Биография=
Проект этот был представлен от имени «содержателя» астраханского шелкового завода «армянина Моисея Буниятова сына Сарафова». То был один из выдающихся представителей проживавшей в России армянской буржуазии. Этот богатый и влиятельный армянский предприниматель и негоциант, имевший связи в правительственных сферах и даже при самом дворе<ref>По словам эчмнадзинской «Памятной книги», его слово имело вес при самом дворе; ՙև էր նա այժմ սիրեցեալ յոյժ յաչս թագաւորին և խօսք նորին առաջի նորա ընդունելի էր յոյժ՚: (Յիշ., I, 686)</ref>, представил упомянутый проект лично от своего имени. По своим словам, узнав о намерении правительства открыть фронт против турок «и с азиатской стороны», он счел своим долгом высказать по этому поводу свои соображения. «В рассуждении, — писал он в своей докладной записке, — что я азиатския поведении и обычаи несколько знать могу потому, что в Персии в нашей Араратской земле мое рождение и отечество, а в Турции довольно для коммерции жительства, то о сем от усердия моего к России кому надлежит открыл, почему и приказано мне о том сочиня подать мнение».
Имеются, однако, все основания полагать, что Сарафов подал свое «мнение» если не от имени, то с ведома целой группы проживавших в России влиятельных армян. В конце своей докладной записки он предлагал запросить мнения ряда в СанкСанкт-Петербурге «жительствующих из национальных же армян людей знатных», имена которых тут же перечислял. Вряд ли, конечно он стал бы ссылаться на эти лица, если бы не был уверен в совпадении их «мнений» с высказанными им взглядами и сделанными им предложениями. Среди перечисленных им имен мы находим не только имя армянского священника Шерестанова<ref>Об этом священнике Шерестанове (или как он сам подписывался на своих прошениях, Տէր Յոհաննէս Պետրոսի որդի Շարստանենց, переселившемся в 1731 г. из Персии в Петербург, см. АВПР, ср. Сношения России с Арменией. 1740 г. Д. № 2</ref>, но и имена ряда видных представителей армянской буржуазии, в том числе владельца шелковых фабрик и крупного негоцианта Григория Кампанова<ref>В том же 1769 г. Григорий Кампанов, ссылаясь на разрешение, данное его соотечественнику и коллеге Сарафову, ходатайствовал от имени всех астраханских армянских купцов «для приумножения коммерции как ему, так и прочему астраханскому из подданных армян мещанству в постройке мореходных судов... для отвоза и привоза своих и других товаров також и для хождения из порта в порт учинить позволение», что специальным сенатским указом и было дозволено. («Полное собрание законов Российской империи», XVIII, 101</ref>9). и знакомого нам «гоф-ювелира» [[Лазарев Иван Лазаревич|Ивана Лазарева]], еще в начале шестидесятых годов интересовавшегося планами освобождения Армении и оказавшего помощь ЭмннуИ<ref>мена почти всех лиц, перечисляемых Сарафовым, мы находим в списке именитых петербургских армян, представленном двенадцать лет спустя, в 1781 г1781г., [[Иосиф (в миру князь Аргутинский-Долгорукий)|Иосифом Аргутинским ]] католикосу. В этом списке, в числе десяти видных петербургских армян, мы находим имена Ивана Лазарева, старшегосвященника старшего священника Тер-Ованеса, [[Маничаренц Маргар Аствацатурович|Макара Манучарова]], Григория Кампанова и, наконец, самого Моисея Сарафова (Матенадаран. Архив. Папка № 26)</ref>.
Докладная записка Сафарова состоит, кроме введения и постскриптума, из четырнадцати параграфов.
В целях «побуждения армянского народа» к выступлению против турок — говорится там — Российское государство располагает для связи с армянами коммуникациями как через Каспийское море, так и через Грузию. Первоочередной задачей поэтому является вовлечь в войну против Турции обоих грузинских царей, т. е. Ираклия и Соломона, «ибо егда оныя цари явно откроются по самой истине турку противниками, то немалое чрез то туркам последовать может утеснение и упадок». Как только они обещают свою помощь, надлежит направить в Грузию одного из русских генералов с армейским корпусом, в котором было бы много штаб, обер и унтер офицеров, особенно знающих «инженерство», искусство фортификаций и подкопов, «со всеми при них принадлежащими инструментами и машинами».
Одновременно надлежит выбрать «одного имеющего в России свою фамилию, жену и детей, разумного, добраго состояния и верного человека» из русско-подданных армян и поручить ему организовать воинский отряд из проживающих в Москве, Астрахани, Кизляре, Моздоке и других городах России армян и грузин. Отряд этот должен быть набран на добровольных началах, причем жалование надлежит выплачивать лишь лицам необеспеченным; лица же зажиточные сами должны заботиться о своем довольствии. «Армянский командир» должен находиться в подчинении командующего русским экспедиционным корпусом. Сформированный им отряд следует отправить вместе с русскими войсками в Грузию. Лица, завербованные в этот отряд, могут использоваться не только как бойцы, но и для выполнения секретных поручений, как секретные агенты для разного рода разведываний, для тайных сношений, под видом купцов и лекарей с армянским католикосом и меликами.
После захвата Еревана должны начаться совместные военные действия против турок русского экспедиционного корпуса, грузинских войск и армянских отрядов. Ираклий откроет военные действия нападением на близлежащие турецкие крепости Ахалцих и Карс. Войска, которые выступят из Еревана, должны напасть на Баязет, оттуда двинуться к Вану, «а потом есть ли Бог поможет и далее поступить каждому где способнее».
Когда русские войска вступят в турецкие области, то их сила возрастет еще в большей мере, благодаря присоединению к ним добровольцев из числа местных армян, «которыя с охотой присовокуплятся к нашим войскам на побеждение и искоренение сих варваров пожелают».
Особых расходов русская казна при этом нести не будет, так как в завоеванных городах можно будет брать не только «городовые доходы», но и налагать контрибуции на турок и даже на христианское население. В случае же крайней надобности, можно, не колебаясь, взять на покрытие необходимых расходов и церковное имущество—«не только имение церковное, но и вещи яко то сребрянныя и золотыя сосуды, кресты и прочее, дорогие каменья, жемчуг и другое тому подобное»—«ибо лучше все сие взяв употребить для избавления христианского рода от рук иноплеменных на свободу, нежели не касаясь сего, а по недостатку, оставить христианския души в руках мучительских на погубление».
Затем автор проекта переходит к наиболее важному пункту — о целях участия армян в освободительной войне против турок. Он дипломатически оговаривается, что не знает наперед, что могут попросить мелики в награду за свою помощь, но, со -своей стороны, для «охотнейшего» «побуждения и склонения» их предлагает следующее: «Когда всемогущаго благоволением и счастием ея императорского величества и их при том обще с российскими и грузинскими войсками помощью турки будут завоеваны, тогда, восстановить им из них же армян одного над всеми ими царя или владетеля по их атестатам, равно как у груинцов царь или у калмыков хан, которому и быть со всем тем армянским народом под единственною протекциею и покровительством как ея величества, так и высоких ея потомков и оных признать за своих верных подданных». В этих целях и в мирный трактат, который должен быть заключен с Портою Оттоманской надлежит внести пункт с том, «что оной армянский народ есть точно верноподданный Российской империи и чтоб турок и ево подвластныя ни под каким предлогом им обид, насилий и утеснения не чинили». Россия должна взять на себя обязательство оказывать армянам военную помощь в случае нападения на них соседей. Армянский же «владетель», со своей стороны, должен по первому требованию, предоставлять России военную и всякую иную помощь против любого неприятеля.
Следующие параграфы проекта посвящены вопросу о необходимых мерах предосторожности для успешного осуществления намеченных мероприятий. Необходимо отослать поскорее назад в Грузию присланного оттуда митрополита (т. е. посланца Соломона митрополита Максима), чтобы не навлечь подозрения турок, которые в противном случае могут наводнить своими войсками грузинские границы и сделать затруднительным вторжение на их территорию. Надлежит предписать русскому консулу в Иране отправить нарочного в Тавриз и Хой и осведомиться, [222] нет ли поблизости турецких войск, а если таковые имеются, то немедленно оккупировать побережья Каспийского моря. Преувеличивать силы турок нет надобности, так как их войска не дисциплинированы «и регул никаких в военных экзерцицнях, каковы есть в России не знают». Если в эпоху Надира даже персы разбивали их, то тем более им не устоять против русской армии и русской артиллерии.
В случае успеха предложенного плана «всероссийская империя наипаче от Бога и человек будет превознесена в славе и все вышеписанныя армянския и прочия пребывающия чрез мно-гия лета под игом сих варваров в заключении народы, сих агарян от злостных нападений и мучительных утесненей избавятся, и пребывая потом под всевысочайшим ея императорского величества покровительством и протекциею, равно с национальными российскими подданными, будут препровождать в жизни своей златыя веки и спокойствие с неизреченной радостью».
В заключение автор докладной записки выражал готовность «письменно объяснить», относительно «пути ведущего чрез Персию сухим и морским трактом до турецких границ и о прот-чем»протчем», если ему будет сделан соответствующий запрос.
Таков был проект, представленнный в нюне 1769 года русскому правительству Моисеем Сарафовым от имени целой группы проживавших в России влиятельных армян. Проект этот, сохранившийся в архиве Коллегии иностранных дел, представляет, несомненно, большой исторический интерес. В нем предусматривалось освобождение армянского народа от чужеземного ига при содействии русских войск и создание армянского государства под покровительством и защитой России. Речь шла при этом не только об освобождении армянских областей, подвластных Турции. Вопрос ставился, по существу, об освобождении всей Армении. Именно поэтому предполагалось начать военные операции с захвата Еревана. Искренность рассуждений автора докладной записки о стратегическом значении этой крепости весьма сомнительна. Под этим предлогом автор проекта стремился добиться лишь одного, а именно оккупации русской армией, совместно с грузинскими войсками и армянскими добровольческими отрядами, территории Восточной Армении. Воссозданное армянское государство должно было быть монархией, причем верховную власть предусматривалось вручить армянину, по-видимому одному из армянских меликов.
Интересно отметить ту большую роль, которая, согласно проекту Сарафова, отводилась самим армянам в деле своего освобождения. Армяне не должны были уповать лишь на русские войска или оказывать им лишь пассивную помощь. Проект предусматривал не только создание специального добровольного корпуса из проживавших в России армян, во главе с «армянским командиром», но и широкое привлечение добровольцев из числа местного населения Восточной и Западной Армении, не говоря уже о самой широкой мобилизации средств, вплоть до использования церковной утвари.
Все эти идеи весьма напоминают планы [[Эмин Иосиф|Эмина ]] о формировании добровольческого отряда из русских армян для вторжения в персидские и турецкие области и организации там армянского повстанческого движения. Если припомнить, что Эмин вел свою пропаганду в России всего лишь за несколько лет до этого, что именно в Астрахани набрал он свой маленький отряд, что по единодушному свидетельству и Ступишина, и астраханских властей его появление там произвело очень сильное впечатление на местных армян, то можно даже вполне законно поставить вопрос — в какой мере проект 1769 года, обязан своим возникновением предшествующей агитации Эмина? В этой связи особенно интересно отметить, что, по его собственному свидетельству, будучи в Астрахани, он имел сношения с тамошними «армянскими купцами», видевшими в нем грядущего освободителя Армении и предлагавшими ему поэтому щедрые дары. А среди этих «армянских купцов» такие лица, как Сарафов и Кампанов, были в то время наиболее видными фигурами.
О судьбе представленного Сарафовым проекта мы узнаем из следующей ремарки, сделанной в Коллегии иностранных дел, одним из чиновников: «По сей записке докладывано было его сиятельству графу Никите Ивановичу Панину статским советником Бакуниным, но его сиятельство по выслушают оной, не находя ея достойною уважения, приказал только словесно надворному советнику князю Моуравову, отправленному в Имеретию, объявить, чтоб он в бытность тамо разведал, и самого имеретинского владетеля спросил, в какой конечной он и другия грузинския владетели с армянами находятся и могут ли они к чему-либо с пользою, и каким образом употреблены быть и чтоб по соображении получаемых о том известей, он князь Моуравов и сюда донес. Такое ему при отъезде его объявление и действительно учинено статским советником Бакуниным».
Но пока в России и Грузии разрабатывались все эти проекты, армянское освободительное движение в самой Армении, в связи с начавшейся русско-турецкой войной, вновь переживало период подъема. И на этот раз выдающуюся роль в нем играл неутомимый борец за свободу армянского народа, хорошо знакомый нам Овнан.
==Разное==
*Богатый и влиятельный армянский предприниматель и негоциант, один из выдающихся представителей проживавшей в России армянской буржуазии.
=Библиография=
*ИОАННИСЯН А.Р. ИОСИФ ЭМИН ՀՈՎՍԵՓ ԷՄԻՆ ГЛАВА СЕДЬМАЯ 1769 ГОД
*[[Медиа:АСТРАХАНСКАЯ АРМЯНСКАЯ КОЛОНИЯ И РУССКО-АРМЯНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В XVIII в..pdf|АСТРАХАНСКАЯ АРМЯНСКАЯ КОЛОНИЯ И РУССКО-АРМЯНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В XVIII в.]]
==Сноски==